И дочка в подарок. Амелия Борн
на кухне плохо пахнет, – буркнула Маша прежде, чем гордо от меня отвернуться.
Она плакала. И за это я ненавидела сейчас Константина Лаврова еще сильнее.
На кухне не просто плохо пахло. Там все буквально дымилось.
Запах гари пропитал все помещение и я с ужасом поняла, что забыла про этот чертов омлет, оставленный боссом на плите.
Поспешно выключив горелку, я ощутила, как на глаза наворачиваются слезы. Это от дыма – сказала себе упрямо, распахивая окно, чтобы дурной запах выветрился…
Жаль, что нельзя было точно так же открыть настежь душу и позволить всему плохому унестись прочь вместе с ветром…
Когда останки омлета были счищены со сковороды, я вышла с мусорным пакетом в прихожую, чтобы сразу все это выкинуть.
Внутри защемило, когда увидела, что там, на своем маленьком розовом чемоданчике, спиной ко мне, сидит уже полностью собранная в дорогу Маша.
– Ты обещала, что мы останемся тут, – не поворачиваясь, проговорила она с обидой, от которой становилось больно. – Что мы встретим новый год с бабушкой и я смогу с кем-нибудь подружиться…
Я обреченно присела на соседний чемодан.
– Я знаю, милая. Я действительно хотела, чтобы так все и было…
– Почему тогда мы должны уезжать?
– Потому что так будет лучше.
– Кому?! – вскрикнула она так пронзительно, что я поняла – я мучаю дочь, сама того не желая.
– В мультике Аркашу обижали другие плохие тюлени, – проговорила вдруг Маша. – Он сначала прятался от них, а потом решил, что нельзя так жить все время…
Я нервно хмыкнула. Пожалуй, эта тюленья мудрость была не такой уж и наивной.
Ну что я и впрямь? Почему я должна переворачивать свою жизнь и главное – жизнь Маши вверх тормашками из-за какого-то мужика? Он не хотел разойтись по-хорошему – что ж, будет, значит, по-плохому.
Это не я развязала войну, но я намерена была ее выиграть.
– Думаю, мы можем остаться здесь как минимум до Нового года, – проговорила я, заговорщически толкая дочь плечом.
– Правда?
Ее глаза зажглись восторгом, и я поняла – это стоит того, чтобы сражаться с целым миром.
Если потребуется.
Но лучше бы, конечно, без этого…
– Ты меня страшно выручаешь, – от души призналась я Виктору – парню, с которым мы разошлись когда-то давно, но остались, вроде как, добрыми друзьями.
Я нервно впивалась пальцами в его локоть, когда мы дружно, словно влюбленная парочка, шагали по улице к моему временному месту работы.
– Учти, ты обещала, что будешь носить мне на могилку цветы, если я вдруг паду смертью храбрых в этом бою, – помпезно заметил он, заботливо меня поддерживая на скользком участке дороги.
– Да ну тебя, – отмахнулась я пушистой варежкой. – Уверена, до убийства дело не дойдет.
Хотелось на это надеяться, во всяком случае.
– Ну не знаааю, – протянул он с сомнением. – Судя по твоим рассказам, этот чувак просто зверь!
И тут же рассмеялся, скрашивая эффект серьезности, с которой прозвучали его слова.
– Поверить