Фиктивная жена . Наталья Шагаева
прошел спокойно. В доме тишина. Мамы Платона я больше не видела. Домработница сказала, что она отдыхает, а Платон объяснил, что выписанные его маме препараты делают ее слабой, и женщину постоянно клонит в сон.
Мне показывали дом, рассказывали, как все устроено и то, что я имею право распоряжаться прислугой. Это, конечно, приятно, что я на что-то имею права. Но «распоряжаться прислугой» – это слишком. Я как-нибудь сама.
Платона слишком много. Он не отходит от меня. Но в большом незнакомом доме это даже к лучшему. С Платоном не страшно, даже весело, и кажется, что все будет легче, чем я сама себе нагнетаю.
Кажется…
Пока не появляется Мирон.
И иллюзия лёгкости растворяется, заполняя пространство гостиной тягучим восточным ароматом. Мирон выключает телевизор, не спрашивая нашего разрешения, хотя мы смотрели сериал. Снимает пиджак и садится в кресло. Усталый, осматривает нас лениво, склоняя голову набок.
– И тебе добрый вечер, – недовольно произносит Платон, подтягивая меня за талию к себе, словно пытается отгородить от брата. – Мы вообще-то смотрели телевизор.
– Позже досмотрите, – спокойно и устало произносит мужчина. – Свадьба послезавтра, поговорить нужно.
У меня голые ноги, я в джинсовых шортах и в широкой футболке. Почти чувствую, как взгляд Мирона скользит по моей ноге. Он глубоко втягивает воздух и закрывает глаза, а когда открывает, смотрит уже мне в лицо. И неизвестно, что хуже, ведь его глаза топят меня в своем омуте. И это неприятно, мурашки по коже, и хочется немедленно сбежать в свою комнату. А самое странное, что, несмотря на близость Платона, я не чувствую защиты. Давление и величие Мирона гораздо сильнее. Он кажется недосягаемым и всемогущим по сравнению с Платоном. Из тех, кого следует уважать и бояться.
Мирон вынимает из кармана черную бархатную коробочку, открывает ее, демонстрируя нам пару обручальных колец. Женское – изящное, с россыпью сверкающих камушков. А мужское – строгое, из черного и белого золота.
– Примерь свое, – небрежно говорит он, ставя коробочку на журнальный столик. – С размером могли и не угадать.
Отрываюсь от Платона. Сажусь ровно. С минуту просто рассматриваю кольца. Красивые. Есть в обручальных кольцах что-то интимное. Но я решительно вынимаю кольцо и надеваю его на безымянный палец. Подходит. Идеально по размеру. Рассматриваю. Потом понимаю, что увлеклась, и быстро снимаю, возвращая кольцо в коробочку.
– Завтра приедет стилист. Примерка платья и всего прочего, – сообщает мне Мирон. – Что ещё? – задумывается, трет лицо. – У нас выездная регистрация на берегу озера. Там же и разместят шатры. Будет немного публики, но все будут тебя разглядывать. Некоторые – для того, чтобы увидеть, на ком же все-таки женился холостяк Вертинский. Некоторые – с завистью, но мне на них плевать, не обращай внимания. Наоборот, по возможности неси себя гордо. Не теряйся при общении. Помни, я рядом, и бояться тебе нечего. Можешь даже огрызаться и показывать, кто здесь королева. Увереннее, Милана.