Право первой ночи. Право сильнейшего. Диана Хант
мягких ниспадающих складок. Надёжно прижатый к бёдрам тяжёлым золотым поясом, алый шёлк скорее намекал на длинные загорелые ноги за ним. Коварные же разрезы спереди обнаруживали себя лишь во время движения… только вот приоткрывались, словно живые, при малейшем дуновении ветерка, и, кажется, даже при биении моего сердца!
Чего мне стоило это надеть – только я знаю…
…Первые полдня я упорно, и что важнее, успешно бойкотировала горгон вместе с этим их шёлковым непотребством. Упрямо куталась в халат и отказывалась от каких бы то ни было разговоров.
От обеда я гордо отказалась. Надеюсь, очень надеюсь, горгоны не заметили, что с сожалением… притом с большим. Тефтельки в томатном соусе исходили таким упоительным ароматом, что только слюни подбирай, а воздушный кремовый торт с ягодами чуть было не одурманил меня, не погубил…
Когда солнце устало висеть неподвижно и принялось лениво соскальзывать в лазурную прохладу объятий Нуна, расплёскиваясь золотом по бликующей поверхности, когда я уж не чаяла и не надеялась, мне, наконец, сообщили, что «Владыка изволит меня видеть».
Оскорблённая формулировкой, я тем не менее, чуть не мгновенно облачилась в единственное, что было доступно. И, стоило мне застегнуть последний крючок на поясе, как оживлённое бытовой магией зеркало отделилось от стены, спеша меня «порадовать».
Вот только радость оказалась спорной.
Застыв статуей, я смотрела на незнакомую мне лилаю, на чьём лице проведённая с демоном ночь навеки оставила отпечаток. Даже хуже. Яд инкуба проник куда глубже: в самую душу.
Ведь не зря говорила Наставница Чтения Лиц в Школе Белых Лотосов, чопорная лиана Кюри: глаза – зеркало души!
А я с ужасом лицезрела в отражении своих глаз то, чего раньше не было и быть не могло: отблески пляшущих искр!
Янтарно-багряных, как пламя Запределья!..
Прядильщицы, вы смеётесь надо мной!
…– Теперь госпожа изволит следовать за нами? – звенящую тишину прорезал подчёркнуто вежливый голос горгоны.
Девушки терпеливо ожидали у дверей.
Приставленные соглядатайки ни жестом, ни взглядом не дали понять, что возмущены моим упрямством, и всё же исходящую от них неприязнь я ощущала буквально кожей.
– Изволю, – буркнула я со вздохом.
– Госпожа недовольна? – одна из горгон приподняла тонкую бровь.
– Как же мне быть довольной?.. Мне предстоит идти… в этом… в этом…
Я неопределённо взмахнула руками.
В глазах предательски защипало, чтоб меня, кулёму такую, жроты задрали! Ну ведь позорище, в эдаком непотребстве у людей на виду разгуливать!!!
– Госпоже не нравится платье? – В раскосых влажных очах напротив на миг мелькнуло нечто, похожее на зависть.
Р-р-р-р!
– Вы шутите, вашу ж сажу?! – не выдержала я.
– Наш народ лишён чувства юмора. – Серьёзно ответили мне и тут же спросили с плохо скрываемым высокомерием: – Подарок Владыки недостаточно роскошен