Только между нами. Лия Ирмис
разумную точку зрения и нормально разговаривать. Прошлый раз отец кричал, чтобы я сняла рекламу. Что же будет сегодня? Никто не вышел встречать меня, а где-то в гостиной тихо играла музыка. Меня явно здесь ждали.
Папа смотрел телевизор. Увидев меня, он повернул голову и сказал:
– А, Карина, проходи.
– Ты один?
– Да, мама плохо чувствует себя, прилегала отдохнуть. Как у тебя дела?
– Нормально, – присела я, а потом поняла, что папины бутерброды с колбасой очень аппетитно смотрятся на тарелке. И вообще, я так сильно захотела есть, даже в животе заурчало. – Пойду себе тоже чай налью.
– Там в холодильнике мама что-то готовила, можешь перекусить.
Я кивнула, и как будто во сне, пошла на кухню, открыла холодильник и попала в рай. Там было все, о чем я только мечтала.
Еда. Которую не нужно готовить.
Почему родительский холодильник воспринимается как-то по-особенному. Шкаф, ведущий в Нарнию. Я совершенно не осознавала, что творю, возможно, из-за голода. Но когда я набила рот всякими вкусняшками, на кухню зашла мама.
– Ты сядь, нормально поешь и закрой наконец-то холодильник! – строго сказала она.– М-вет, – поприветствовала я её с набитым ртом и закинула еще огурца.
Мама покачала головой. А я резко захлопнула холодильник.
– У тебя вид такой, – подбирала она слова, – как у блудливой кошки. Нагулявшись – пришла домой отъедаться. И куда только смотрит твой муж.
А я на это оскорбление возразить ничего не могла. Рот забит колбасой и сыром. Даже не смогла возразить, что уже развелась и теперь могу делать, что хочу и с кем.
Вдобавок ко всему в комнату вошёл папа.
И не просто так, он пришёл тоже разговаривать со мной. Пока я пыталась прожевать, запить, проглотить еду, папа уже накидал мне своё видение ситуации:
– Карин, я разговаривал с Еленой и пришел к решению, что та рекламная кампания, которую ты проводила, оказалась очень удачной. Думаю нам нужно вложить деньги и восстановить все рекламные щиты. Зря я потребовал их снять. Поэтому вот тебе деньги, если не хватит, я еще добавлю.
На столе появилась пачка красных купюр толщиной в сантиметр, перевязанная зеленоватой бумагой.
– У меня один вопрос – кто такая Елена?
– Бухгалтер, – громко ответила мама.
Я открыла рот и сразу же закрыла. Ну забыла, с кем не бывает.
– Хорошо. Ты не переживай, пап, я займусь восстановлением рекламных щитов. Возможно, ещё что-нибудь придумаем.
– Так что там с гостиницей? Давай я поеду с тобой, вместе мы решим, как работать.
Я покосилась на аппетитный кусок говядины и перевела взгляд на отца и серьезные намерения мамы.
Нет. Лучше я голодная похожу. Они сейчас мне ещё что-нибудь наговорят, если будем так мило общаться. А мне стыдно, будто я действительно в чем-то виновата.
– В гостиницу я поеду через неделю, – нагло врала я. – А сегодня у меня много личных дел. Так что я обязательно позвоню тебе, папочка, и возьму с собой.
Подойдя к отцу, поцеловала его:
– Не нужно звонить Елене каждый день, чтобы она