Эльфийский приворот, драк-кот и Новый год. Зима в Академии. Мария Вельская
злопамятны и всегда добиваются своего. А ещё у них с эйцерами изменчивыми давняя вражда… так что в Академии деймаров почти не бывает, – продолжил наставлять Эльдо.
– А как они выглядят хоть? – уточнила. Надо же знать врага в лицо!
Парр как-то странно поперхнулся, хмыкнув.
– Парр? – резко повернулась к парню. Так, то самое место, на которым сижу на стуле, чует неприятность!
– Вот глупау-яяя, – донеслось из-под стола, – а кто-уу обжимау-лся с кровавиу-ком в саду? – раздалось из-под стола.
Волшебный мир до заикания доведет!
Ни с кем я не обжима… лась. Нет. Этого не может быть. Да Вархаммер вас побери, неужели лорд Иртэли – деймар?
– А как называют деймаров иначе? – решила выяснить правду до конца. – У них есть какое-то прозвище?
– Кроме Кровавых? – хмыкнул Парр, смачно хрумкая чем-то вроде баранки. – Эльфы крови они, Эль.
Мра-аак. Полный. Беспросветный. Это же надо вляпаться туда, откуда “не возвращаются”! В этом мире мое везение принимает прямо-таки устрашающие размеры…
Глава 5. Мы команда?!
Когда я вернулась в общежитие, коварной узурпаторши там уже не было. Не знаю, куда её дела Мах-ша – но факт остается фактом – я снова была единоличной владелицей помещения. И то хорошо.
Еле успела все вещи снова перед сном разложить по местам.
Вот только начали возникать непредвиденные проблемы. Если я все же поступлю – и мне придется задержаться в этом мире… не хочу об этом думать, а придется! – то компенсация от корыстного гоблина, конечно, пригодится. Но нужно срочно узнавать, что здесь и как, чтобы не попасть впросак. Эх, не так я себе новогодние праздники представляла!
А теперь придется смотреть в оба за всем, что происходит вокруг.
С этими мыслями я провалилась в сон.
Чтобы снова увидеть знакомую фигуру. И вновь во сне линия за линией, черточка за черточкой проступало почти знакомое, до боли совершенное лицо. Я ощущала идущее от него тепло. Ощущала его желание поддержать и помочь. Быть рядом. Ничего не требуя взамен, не оскорбляя, не пытаясь надавить или запугать.
И вот что странно – днём я как-то сразу забывала про свои сны, зато ночью…
– Здравствуй, моя зимняя поганочка, – в этом голосе хотелось утонуть. Погрузиться в него, как в стремительный поток.
– Снова ты?! И вот зачем ты меня преследуешь, а? – Надеюсь, мой голос звучал не так, как будто я хотела огреть собеседника большим железным черпаком. Ощущение уюта этому ужасно мешало.
Сейчас я осознавала несколько важных вещей.
Что я сплю. И что он мне снится. И была ужасно возмущена такой несправедливостью. Ну это же надо! Везде достанут! И во сне, и наяву! А ты пойди разберись – кого бить и что с этим делать?! Что там за вторжение в суверенное сонное пространство полагается?
Особенно, некоторым наглым господам, которых и днем-то – не видеть за счастье!
– Друга, – мне показалось – или он улыбается? – как говорят в твоем мире… друга, которому суждено