Плохие мальчики не влюбляются. Эля Пылаева
А как?
– Всë вам расскажи. Обойдетесь без скабрезных подробностей. Пока.
Выхожу в коридор. В нашем корпусе живёт только четыре старших класса. Девочки на первом, парни на втором. Малышня живет во втором корпусе.
Спускаюсь вниз. Там холодильники с йогуртами и напитками. У одного из них Динка. Хмурясь читает этикетки.
Молча подхожу к соседнему холодильнику. Зависаю, разглядывая напитки. Взгляд теряет фокус. А потом, автономно от мозгов, фокусируется уже на её голых длинных гибких… В моей голове крутится столько эпитетов, что я захлёбываюсь от них. Короче – идеальных ногах.
Машинально поднимаю взгляд, пока не встречаюсь взглядом с ней. Молча смотрим друг другу в глаза. Слишком долго. Почти что неловкий момент.
Почти.
Неловкость – не моя стихия.
Я позволяю себе выражать эмоции открыто. А не смущаться их как подросток. И я быстро определяю причину этого момента, отыскиваю еë в себе. И… выражаю:
– В танцевальном классе было очень красиво.
Говорить заслуженные комплименты девушкам – это особый вид удовольствия. И очень редкий случай для меня, к сожалению. Пока что их получала только Агния.
Дина равнодушно отворачивается, снова разглядывая йогурты. Недоверчиво косится на меня.
– Конкретней говори – чего хотел?
– Это был комплемент, Царëва! Искренний! – закатываю глаза. – Но… забудь.
– Уже забыла.
Дурëха!
Забирает парочку каких-то творожков.
Смотрю на еë удаляющуюся задницу, обтянутую черными жим-шортами. Ух! Чуть-чуть вес набрать и будет вообще бомба!
– Царë-ё-ёва! – догоняет еë Паша Воронин, одноклассник, который, вроде как теперь рулевой в Золотом чате. – Покажи шпагат у стеночки!
Динка поворачивается к нему.
– Минуту… – не поднимая глаз, что-то набирает в телефоне.
Он облизывается на неё, как кот на сметану. Охота началась?
– Вот, – сует ему телефон экраном в лицо.
– Фу, это же мужик.
– Это – шпагат!
Тихо смеюсь, откручивая крышку на бутылке.
– Ну дай что-нибудь вкусного голодным мальчикам, ты чего такая жадная, Царëва? – разводит её Воронин.
– Держи, – отдает ему один йогурт. – И слюни подотри тут, – показывает пальчиком на пол между ними, – поскользнется кто-нибудь.
– Ааа! – ржут в голос остальные парни, наблюдавшие подкат со стороны. – Облом, Воронин?
– С наскока было бы неинтересно! – играет он бровями.
Согласен… Но и длительная осада тебе не поможет. Не по зубам тебе Царёва. А вот я бы смог. Но – не хочу.
***
Дина
Спится мне плохо. На душе камень.
Наверное, это жалко бояться остаться без опеки, предоставленной самой себе. Я ведь так к этому стремилась. Стремилась… Да только я была уверенна, что у меня будет хотя бы дом и небольшой запас средств к существованию, чтобы поступить куда-то, хотя бы платно. И, пока учусь, жить на эти деньги. А денег нет. И дома нет.
Что теперь?