Ведьмино Наследство. Анна Александровна Завгородняя
к двери, прижалась ухом. Звуки повторились. Теперь в гостиной что-то плюхало и явно плескалась вода. Затем повторились шлепающие шаги, и я невольно почесала нос призадумавшись.
Это что? Грабители там босые ходят? Разулись, чтобы не шуметь? И кряхтят они как-то странно. Наверняка местные бомжи, которые еще не в курсе, что явилась я, законная хозяйка дома и всего добра, которое в нем имеется.
Свое не отдам. Чужого не надо, но книга – моя.
Осторожно приоткрыв дверь, выглянула в щелочку. Никого. Впрочем, обзор скудный. Вижу только кусок стены и…и все.
Звуки повторились. Плеск, вздох и шаги.
Я осмелела. Толкнула плечом дверь, открыв проем, достаточный для того, чтобы протиснуться всем телом. Ужом выскользнула наружу и припала к полу, изображая коврик. Несколько секунд ждала, пока успокоится бешеное биение сердца, а затем перебежками на четвереньках, передвинулась вперед, к лестнице, да там и застыла, прижавшись к ней спиной.
Очередной обзор выявил подходящее оружие.
В углу приметила швабру. И до нее было рукой подать. Чем не защита от бомжей? Хотя, честно говоря, в голове уже созрела более хорошая идея. Выбраться из дома и попросить помощи у соседушки-здоровяка. Вот уж он точно раскидает воришек, как настоящий Добрыня Никитич, в разные стороны.
Даже успела представить. Вот он слезает с печи, идет в мой дом и стены трещат от силы богатырской. А в распахнутые окна с воплями и стенаниями, вылетают злодеи в масках. А следом в двери выходит он, отряхивая руки с небрежной ленцой…
Хлюп. Что-то снова противно зачавкало и мысли о соседушке сдулись, как воздушный шарик. Снова вернулся страх, и я уже почти с обожанием покосилась на швабру.
Эх, лучше бы, конечно, сковородку. Но чем вступать в неравный бой с неизвестным врагом, все же разумнее побежать к соседу, просить помощи.
В итоге, разум победил мою воинственную натуру. Вздохнув, осторожно выглянула в гостиную, пытаясь разглядеть злоумышленников.
Никого.
А шаги топают. И уж точно, Маруся, при всем ее немалом весе, так шуметь не может. А значит пора руки в ноги и бежать. Желательно назад в спаленку. Там тихонько открыть ставенки, выскочить во двор и к Добрыне в гости.
Бочком, ползком направилась было назад, когда за спиной что-то влажно шлепнулось, а затем голос, низкий, сиплый, ну чисто бомжатский, прохрипел:
– Ноги подыми!
– А? – задрожав всем телом, медленно развернулась, уже представляя себе мужика в лохмотьях, с перегаром и красными после перепоя глазами. Ну и правда, что еще делать в деревне, кроме как пить? А в висках стучала жуткая мысль: «Не успела!».
– Ноги подыми, говорю. И себя заодно. Ишь, разлеглась. Убираться мешаешь! – сказало то, что стояло за моей спиной.
Одного взгляда хватило, чтобы я не выдержала.
Заорала знатно. Голос у меня был сильный, но противный. Мне так в караоке друзья говорили. И вот, надеюсь, пригодился. Теперь-то сосед, услышав этот ор, примчится на подмогу, не иначе.
Сидя на попе, развернувшись полубоком