Мёд. Ляна Вечер

      …Я стою в кухне – разуться забыла – и пью воду прямо из кувшина. Мама бы меня за такое прибила. Не буквально, конечно, но… Наверное, проблема в этом – я живу не так, как хочу, делаю не то, что хочу, и вообще – хочу не того, чего хочу на самом деле. Я учусь на юриста, а собиралась стать ветеринаром. Я встречалась с Костей, хотя в принципе не хотела отношений. Мне даже кота пришлось отдать в добрые руки, потому что животные в доме – это грязь. Мама так считает, да. А я люблю котов и грязь люблю! Я не свинота какая-нибудь, но на черта в квартире стерильность, как в операционной?

      Выдыхаю и иду снимать обувь. Надо пол помыть – натоптала…

      ***

      – Просыпайся, – настаивает кто-то басом.

      Открываю глаза, а картинка не плывёт. Я отрываю мохнатую голову от соломы – темно уже. Ничего себе я поспал! Уснул сразу, как ветеринарша ушла – это утром было.

      Рядом стоит миска с водой, я тянусь к ней мордой и понимаю – силы есть. Чувствую себя вполне сносно, боль ушла. Лакаю, не вставая – это дико неудобно, но подняться на лапы я пока не рискую.

      – Как оно? – рука с наколками на крупных пальцах подвигает тарелку с водой ближе ко мне.

      Да, нормально, в общем. А ты кто?

      Этот… который меня из леса забрал и сюда привёз. Люди здесь интересные, душевные – разговаривают со мной, словно знают, что я их понимаю. Для всех я медведь.

      – Давай превращайся, – мужик отходит от клетки. – Побазарить надо.

      Вот так, да? Тоже неплохо. Выходит, спаситель мой в курсе, что я не животное.

      Лет пятьдесят ему на вид, здоровый лось, расписной – в наколках, и рожа кирпичом, но интеллект в глазах присутствует.

      Побазарить, говоришь? Давай попробуем. Он явно знает обо мне больше, чем я сам сейчас.

      Встаю. Нормально мне, даже не шатает. Я бодрячком. Кошусь на будущего собеседника – не струхнет от увиденного? Хотя это не мои проблемы. Сам попросил.

      Оборот даётся непросто – мой разум привык к звериной ипостаси и прощаться с ней не хочет. Я трачу на превращение чуть больше времени и сил, чем обычно, но справляюсь. Мужик сидит на камне недалеко от клетки, держит в руке фонарь – светит на меня, наблюдает за процессом. Не скажу, что без эмоций, но ужаса он точно не испытывает.

      – Спасибо за помощь, добрый человек, – я еле ворочаю занемевшим языком и сажусь голым задом на солому. – Клетку откроешь? – хриплю.

      Спаситель сплёвывает через зуб, ставит фонарь на землю, снимает с плеча спортивную сумку и идёт ко мне. Поворот ключа в навесном замке и решётчатая дверь открывается.

      Свобода!

      В вертикальном положении на двух ногах слегка кружится голова – кровь ещё не разогналась. Я осматриваю себя – ищу раны, но нахожу только одну. Ту, которая от первой пули в боку – кровит немного после превращения, но шов целый. И всё, больше нет у меня ничего.

      – Плохо