Эра Огня 4. Костёр в ночи. Василий Криптонов
обиженным.
– Так что за призрак? – спросила Натсэ.
– Та девушка с картины, – объяснила Авелла. – Мекиарис. Она погибла на том чердаке из-за своих дурацких родителей-простолюдинов!
– И что, она на вас напала? – заинтересовалась Натсэ.
– Нет, – сказал я. – Она просто смотрела… А потом ушла.
– На что смотрела?
Мы промолчали. Натсэ посмотрела на Авеллу, покрасневшую от смущения, на меня. Махнула кружкой бармену. Тот приблизился со страдальческим выражением лица:
– Госпожа, может, вам уже хватит?
– А ты прав. Тащи чего покрепче, я достаточно размялась. Дистиллят есть? Хотя откуда в вашей помойной яме дистиллят…
Бармен заволновался не на шутку.
– Эм… А может, лучше пива?
– Эх, уговорил. Налей кружку, раз угощаешь.
Дядька помрачнел, однако кружку наполнил и отошёл.
– Что мы можем с этим сделать? – спросила Авелла, неуклюже пытаясь перевести разговор в другое русло.
– Ну… – Натсэ задумчиво постучала металлическими пальцами по кружке. – Для начала нужно точно понять, что вы видели. Призрака? Зомби? Какую-то дуру, которая запёрлась в дом переночевать? Надо пойти и посмотреть.
– Я туда ночью не вернусь! – категорически заявила Авелла.
– Поняла тебя, счастье моё! – захохотала Натсэ. – Бухаем до утра!
Я подождал, пока она сделает очередной глоток – и как только в ней всё это помещается?! – и спросил:
– А что ты тут отмечаешь?
Рука у неё дрогнула. Натсэ посмотрела на меня с неожиданной обидой.
– Ну прости, что не спросила у тебя разрешения!
– Я просто хочу понять…
– А ты не поймёшь! – Она злилась всё сильнее и сильнее. – И никто не поймёт, кроме вот этих забулдыг, – обвела она широким жестом помещение. – Потому что они – простые, а вы – все такие особенные! С этой вашей Благословенной неделей. Рождаетесь все в одно и то же время, вам плевать, вы и слов таких не знаете!
– О чём ты? – изумилась Авелла. – При чём тут Благословенная неделя?
– А я вообще не из этого мира, – вставил я. – Там у нас никаких Благословенных недель нет. Может, объяснишь всё-таки?
Натсэ посмотрела на меня. Глаза у неё были совершенно пьяные, но я увидел, как в них забрезжила надежда на понимание. Она приоткрыла рот, но вдруг будто что-то сломалось. Доспехи исчезли, Натсэ уронила голову на руки и заплакала.
Меня как ломом по голове ударили. Натсэ – плачет! Я видел такое лишь однажды, кажется, – когда она упала в объятия Искара. Но тогда это, очевидно, была ловкая симуляция. Сейчас же рыдания были самыми настоящими.
Авелла первой стащила перчатку и робко положила руку на плечо Натсэ. Та вздрогнула, но не сделала попытки сбросить руку. Я вовсе отозвал доспехи и приобнял свою мирскую супругу. Склонился к ней и сквозь рыдания расслышал невнятные слова:
– У… У меня… С… С-с-сегодня… День рожде-е-е-ения!
Глава