Пли! Пушкарь из будущего. Юрий Корчевский
дубовой дверью с двумя воинами по бокам. Сделав мне знак остаться, провожатый исчез за дверью и почти сразу вышел:
– Заходи, князь ожидает.
Я вошел, следом провожатый. В большой комнате было светло. Стены завешаны пурпурным бархатом, в середине комнаты, на огромном ковре, стоял стол и кресло, в котором в богатых одеяниях сидел князь. Властное лицо, обрамленное темной бородкой, короткие волосы скрыты под тафьей, умные, живые глаза. Я поклонился:
– Здравствуй, князь.
– И тебе долгих лет, лекарь. Мой боярин из Данкова отписывал – ты зело искусен во врачевании, жена любимая сильно занедужила, вылечи, ничего не пожалею. Ее уже местные лекари пользовали, да толку чуть.
– Исполню со всем старанием, князь, ведите к больной.
Снова переход по коридорам и лестницам: ей-богу, шел бы один – заплутал бы на обратном пути.
Подошли к покоям княгини, такие же дубовые двери, только без охраны. Сопровождающий деликатно постучал, выглянула сиделка.
– Вот, лекаря данковского князь прислал.
Двери распахнулись шире, и я вошел. Комната оказалась поболее, чем у князя, везде ковры и парча, окна закрыты, воздух тяжеловатый. В комнате куча народа – сиделки, няньки; судя по травам, торчащим из узелков, местные травники и лекари. В углу стояла широкая кровать, на высоких подушках возлежала красивая женщина лет этак тридцати пяти. Меня за руку подвели к больной. Русые волосы прядями прилипли к потному лбу, глаза запали, губы искусаны чуть не в кровь.
– Здравствуй, княгиня. Я лекарь из Данкова, по распоряжению князя и мужа твоего лечить тебя буду.
Кивнула, здороваясь.
– Я хотел бы для начала, чтобы открыли окна и всех людей отсюда удалили.
Служанки кинулись исполнять. Я присел на край кровати, взялся за пульс – частит, но наполнение хорошее.
– Болит где, княгиня?
– Уже седмицу спина болит, так схватит – сил нет.
– А тошнит, рвота была ли?
– Как приступ, так и рву.
– А по малой нужде как ходишь?
– Часто и больно.
Я осмотрел и ощупал больную. Похоже на почечную колику. Вот черт – ни рентгена, ни УЗИ, ни анализов сделать. Порылся в сумке, на свое счастье, нашел ампулу баралгина и последний шприц. Попросив хлебного вина, вытер руки и сделал укол. Через некоторое время дыхание больной стало ровнее.
– Отпустило, лекарь, уже не так болит.
Я велел служанкам приготовить горячую ванну. В комнату ввалились четверо дюжих молодцев и, пыхтя, втащили здоровенную бадью с горячей водой. Княгиня прямо в рубашке села в бадью, вода была горячей, аж пар шел. Повелев служанкам принести побольше теплого питья – взвара или пива, я присел. Через несколько минут принесли жбан теплого пива.
– Вот теперь, княгиня, надо побольше выпить пива.
Поморщившись – не женское дело пиво пить, княгиня все-таки перечить не стала и принялась мелкими глотками пить. Я попросил привести кого-нибудь из местных травников. Вошел дородный старик с окладистой седой бородой. После приветствия я поинтересовался, есть ли у него травка марена