Аллея ангелов. Кезалия Вердаль
одноклассник и направился к двери.
– Нет! Только не уходи, – взмолилась я, хватая его за руку. – Пожалуйста! Мне… страшно…
Парень легонько коснулся моей щеки, при этом его лицо опять скривила боль, но Дая быстро сумел справиться с ней. Теперь он смотрел на меня таким понимающим и любящим взглядом, что на душе стало намного спокойней.
– Останься … со мной… – я не верила, что когда-нибудь скажу это вслух.
Дая покачал головой от моего жалобного голоса. Как же я боялась, что услышу в ответ отказ.
– Ладно. Только давай я лягу в гостиной на диване… – покраснев, предложил парень и неловко закашлял.
– Зачем? Могу устроить тебя в маминой спальне! Там и мягче…
– Нет, нет. Это будет слишком близко от тебя, а я должен быть уверен, что десмоды посреди ночи не заявятся сюда. Моя интуиция до сих пор неправильно на тебя реагирует.
– Ты же сказал, что научился различать мою волну их фоне, – строгим тоном напомнила я.
– Я также сказал, что твой сигнал вызывает у меня помехи. Мы должны быть на чеку, поэтому лишняя предосторожность не помешает.
На этом дискуссия закончилась и я сдалась под его доводами. Конечно, он же знает все, а я – только частично, поэтому приходится слушаться как настоящая паинька. Дая выжидающе поглядел на меня, что я расшифровала как: «Без всяких разговоров. Ложись спать». Он ведёт себя точно мой папа!
Парень подождал, когда я улягусь рядом с Сэном и Сириус, и выключил свет. Комнату поглотила кромешная тьма, в которой слабыми отблесками мелькали глаза котёнка. Дая присел на корточки рядом с кроватью и взял меня за руку.
– Спи, Ангелина, ничего не бойся, – прошептал он, – я с тобой.
Я кивнула и закрыла глаза, перебирая его горячие, немного грубоватые пальцы. Мысль о том, что я будто прижигаю его раскалённым железом заставила сморщиться.
– Обещаешь, что не оставишь меня?
– Я не уйду… – пообещал Дая.
И я ни на секунду не засомневалась в их истинности.
Глава 7. «Извини, что не в силах согреть тебя…»
Даже семейные узы распались бы, если бы наши мысли были написаны у нас на лбу.
Мария фон Эбнер-Эшенбах
Когда я проснулась, в комнате царил странный полумрак. Через плотно зашторенные окна слабо пробивался солнечный свет и никак не удавалось понять, как долго я спала. Сириус и Сэн свернувшись клубочком всё ещё дремали у моих ног.
Поморгав несколько раз, чтобы окончательно прийти в себя, я нехотя присела и осмотрела комнату. В теле чувствовалась неприятная тяжесть, а голова немного кружилась. С трудом протянув руку, я нашарила на прикроватной тумбочке часы. Тряхнув хорошенько головой, чтобы избавиться от остатка сна, я взглянула на циферблат: два часа дня! Вот это да! Никогда так поздно не вставала!
Я резко соскочила с кровати и увидела своё отражение в зеркале: на меня смотрела длинноволосая брюнетка, которой бы сейчас не помешало причесаться и принять душ. Невольно вырвалось глупое хихиканье – какая же я сейчас смешная,