Бедовый месяц. Марина Владимировна Ефиминюк
муж оказался постоянен во всем, не только в привлекательности. На меня тоже смотрел как в прошлые разы. С вежливым интересом. Честно, ничего не имею против, но с похожим интересом при первой встрече он разглядывал Лидию. И дядюшку Рендела. И ветвистые оленьи рога, тридцать лет висящие над каминной полкой в нашем скромном доме…
Филипп легонько сжал мой подбородок и заставил приподнять голову. Мысли о рогах моментально из головы выветрились, сердце заколотилось, а дыхание перехватило. В глазах чуточку смешалось то ли от нехватки воздуха, то ли от волнения. Я приготовилась нырнуть в наш первый поцелуй!
– Леди Торн?
– Здравствуйте, – выдохнула я остатки кислорода. Хорошо, не хватило на «давно не виделись». Прозвучало бы еще глупее.
В льдисто-голубых глазах новоприобретенного мужа мелькнула тень улыбки.
– Вы восхитительно выглядите.
Он медленно склонился и… прижался мягкими губами к моему лбу.
По храму сначала пробежала судорога восхищенных вздохов, а потом этим целомудренным касанием мы сорвали аплодисменты зрительного зала. Я-то наивно полагала, что страстные лобзания молодоженов – единственное в брачном обряде, ради чего стоило выслушивать напутственную проповедь храмовника. Какие непритязательные до поцелуев люди! Похоже, кроме невесты, больше никто не испытал разочарования.
– Идемте. – Филипп протянул раскрытую ладонь, предлагая взять его за руку. Из-под рукава выглянул край обручального браслета. – Нас ждут.
Сверху, словно из стеклянного купола, грянула органная музыка. Под торжественные раскаты мы повернулись к гостям. От невинного мужниного поцелуя горел лоб, словно в нем светилась звезда. Ей-богу, лучше бы пекло губы!
Как я, прячась под фатой, и подозревала, на венчальный обряд Филиппа Торна съехалось столько аристократов, сколько, поди, не собиралось на летние драконьи гонки. Если вдруг они прямо в храме передерутся за возможность попасть на банкет в королевской оранжерее, то нашу свадьбу точно запомнят надолго. В Энтиле, дядюшка Рендел не даст соврать, каждый людный праздник обязательно заканчивается коллективным мордобоем.
Дядюшка, к слову, стоял в первом ряду, опираясь на трость. Невысокий и коренастый, одетый в щегольской камзол, заказанный у столичного портного. Аккуратно зачесанные волосы ловко скрывали круглую проплешину.
Рядом с ним, прижимая ладонь к пышной груди, растроганно вздыхала тетушка Клементина. Лидию нахальные зрители оттеснили в толпу. Я опознала ее по темноволосой макушке, выглядывающей из-за плеча какого-то незнакомого типа с обширными телесами.
Торны, как и положено по старой традиции, многочисленным кланом занимали лучшие места с правой стороны от венчального алтаря. Лично я была знакома только с Марджери, двоюродной теткой Филиппа. Она единственная из родственников, сохраняющих кислые мины истинных аристократов, изображала сдержанную улыбку.
Внешне мадам была приятной, но отчаянно