Новый год с детективом. Татьяна Устинова
деле.
Она ждала его, и мысли постепенно выстраивались в порядок в воспаленном мозгу. Кольцов юрист, криминалист, он поможет сейчас найти несомненные точки опоры. Где-то все это должно быть прописано. Она мать, есть закон и справедливость… Это не могут изменить даже деньги и связи Романа. К бумагам она не могла прикоснуться. Прочитает вместе с Сергеем.
Кольцов приехал, попросил чашку крепкого кофе. Сначала выслушал Викторию. Потом просмотрел бумаги.
– Вика, ты это читала?
– Нет, пока не смогла. Там какой-то бред про лишение материнских прав.
– Это не бред, к сожалению. Большая подлость, но это другой вопрос. Это иск биологического отца Антона, основанный на его предположении, что жизни ребенка угрожает опасность, связанная с халатностью и беспечностью матери. И куча документов, связанных с травмой и госпитализацией Антона после инцидента во дворе. Они нашли каких-то свидетельниц, которые показали, что ты постоянно приводишь ребенка в самое опасное место двора – там «бешеные инфицированные кошки», с одной стороны, машины – с другой. Очевидцы происшествия утверждают, что ребенка даже не держали за руку, когда на него мчалась машина. Он упал головой на грабли, которые взрослый человек не мог не заметить. И справка из больницы: чудом не задеты жизненно важные центры… Ну и все такое прочее. Дальше: ты отказалась от заявления на водителя.
– Но это же…
– Да, это умело искаженная, перевернутая информация, но суд будет рассматривать «факты» на бумаге. Трактовки купленных свидетелей, вырванные из контекста выводы врача и слова участкового. Виктория, ты правильно сказала: это война. И ее правила, бесправие, методы и самые агрессивные атаки, к сожалению, давно отработаны. И если одна сторона – это так называемый влиятельный человек, результат практически предопределен. Может получиться. К тому же именно сейчас появился законопроект о том, что если доказано, что у родного родителя, родителей для ребенка существует опасность для жизни, он может до решения суда быть изъят принудительно в течение двадцати четырех часов. Это в любую минуту может стать законом. Продвигают очень серьезные люди. И это уже работает иногда без отдельного закона. Особенно если, как в нашем случае, куплено экспертное заключение. Вот оно. И печаль тут в том, что действительно иногда существует такая необходимость: ребенок с отцом-садистом, насильником, которого пока не поймали с поличным. С матерью – алкоголичкой, психопаткой… Необходимость существует, но до трагедии такое никому не нужно. Это в «плане профилактики» может быть запущено лишь там, где есть связи и деньги. Беда в том, что, когда есть бумажки и, главное, протекция, никто не будет ничего перепроверять. Особенно сейчас на дистанционке, карантине, при нехватке людей.
– Что делать? – спросила Виктория белыми губами. – Исключено, чтобы я отказалась от Антона в пользу Романа с его женой.
– Да, исключено. Что делать? Пока только думать и быть готовыми ко всему. Вика, все, что я могу сказать тебе