Возвращение на Цветочную улицу. Дебби Макомбер
переехать. Моя маленькая квартирка была как раз свободна, и мы быстро обо всем договорились. Я думала, что Колетта надолго здесь не задержится. Она не стала распаковывать вещи, решив подождать несколько месяцев и решить, где жить и что делать дальше.
Скрипнули ступени лестницы, и Колетта спустилась вниз. С тех пор как она сняла мою квартиру, мы частенько пили чай по утрам вместе. Наши досужие беседы приносили мне удовольствие.
– Чай заварился. – Я достала чистую чашку и, наполнив ее, передала Колетте.
– Спасибо, – улыбнулась она.
Колетта была стройной, пожалуй, даже худой. Одежда на ней немного висела, но благодаря хорошему чувству стиля Колетта умело скрывала худобу. Я заметила, потому что сама поступала так же. Колетта не кичилась своей красотой, и мне в ней это нравилось. Несмотря на свою молчаливость, она была дружелюбна и привлекательна, и я чувствовала, что в любом начинании ее ждет успех. Колетта мало говорила о своей бывшей работе, но, думаю, она занимала более высокую должность, нежели теперь в магазине.
Очевидно, бывшая работа как-то связана со смертью ее мужа. Колетта сказала, что муж погиб год назад, четырнадцатого января. То есть для радикальных изменений в жизни – продажи дома, переезда, ухода с работы – ей потребовался целый год. С одной стороны, эти изменения кажутся слишком крутыми, с другой – вполне понятными.
Колетта разделяла свои длинные темные волосы прямым пробором посередине. Волосы ниспадали ей на плечи и на кончиках завивались внутрь. И в отличие от женщин, которые часами укладывают волосы гелем и спреями, у Колетты волосы лежали так от природы.
За короткий срок Колетта установила со всеми дружеские отношения. Со всеми, кроме моей сестры. И причина в Маргарет. Она сторонилась Колетты, бессознательно не доверяя ей. Такая уж у меня сестра. Она мало кому верит. Маргарет утверждала, что решение сдавать квартиру было большой ошибкой. По мнению Маргарет, съемщику – любому съемщику – доверять нельзя. Маргарет представлялось, что Колетта станет пробираться по ночам в мой магазин, красть мотки пряжи и продавать их, чтобы получить деньги на наркотики. Каждый раз я улыбалась этому предположению, потому что не только полностью доверяла Колетте, но и имела в магазине довольно дорогую систему сигнализации.
Маргарет меня оберегает. Она старше и берет на себя больше ответственности, чем нужно. Мне потребовалось много времени, чтобы понять свою сестру, и еще больше, чтобы оценить ее по достоинству. Но это уже другая история.
Колетта поднесла чашку к губам и замерла.
– Дереку сегодня исполнилось бы тридцать три, – тихо сказала она. Колетта некоторое время смотрела в пространство, потом снова перевела взгляд на меня.
Я кивнула, побуждая ее к разговору. Колетта рассказывала мне о Дереке лишь однажды. Опираясь на собственный опыт, я считала, что разделенное горе приносит меньше боли.
– Дерек хотел ребенка… Мы пытались, но я не забеременела,