Мой босс-тиран, или Няня на полставки. Лия Романовская
ребенок, Мира давно отхлестала бы тапком кота и наверняка сделала бы ему какую-нибудь гадость в ответ. Чтобы, значит, неповадно было.
– Ты давно здесь живешь? – спросила Мира первое, что пришло в голову, будто и спросить больше нечего.
Ну ума нет и уже видимо не будет. Мира с этим давно смирилась и на судьбу по этому поводу не роптала. Не всем же быть умными, кто-то может и красивым жить.
Степа дернул головой, что могло означать конечно же все что угодно.
– А мамка часто приходит?
Он вновь мотнул головой и повел плечом.
– Тебе какое дело? – не оборачиваясь спросил вдруг рыжий чертенок и у Миры почему-то даже сердце защемило.
Как-то он так обреченно это сказал, что собственные воспоминания калейдоскопом завертелись в голове.
Так, отставить! Нечего из пацана нюню растить.
– Да мне в общем-то все равно, – спокойно ответила она, – Просто от меня так папа когда-то ушел. Ничего, человеком выросла. Так что ерунда это всё…бывает…
Степка ничего не ответил, обернулся, внимательно посмотрел на Миру и… усмехнулся. Так, знаете ли, по-взрослому, усмехнулся и Пташкина даже как-то неуютно себя сразу почувствовала. Будто это не Степке шесть или сколько там лет, а ей.
«Забавный пацан», – подумала Мира и не нашла ничего лучше, чем просто улыбнуться и с удовольствием заметила, что мальчик после этих ее слов заметно расслабился.
Мира тут же нацепила грозный и строгий вид – в конце концов домомучительница она или кто?!
– Ладно, это все лирика. А вот тебе физика – есть будешь холодное.
– Почему холодное? – вдруг заинтересовался мальчик.
Ага! То есть то, что придется-таки обедать он уже не отрицает.
– Потому что давно остыло. Но если хочешь – могу разогреть снова.
Степа ничего не ответил, но Мира нутром чуяла – малец хочет есть, хочет! Может у него уже слюнки текут от предвкушения. Еще немного, и он наверняка сдаст свои оборонительные позиции.
– В общем у тебя пять минут, чтобы спуститься. Потом я все выброшу в ведро, уж извини.
Степка хмыкнул, но промолчал.
Она уже собралась уходить, как вдруг вспомнила что-то очень важное.
– Слушай…
Мальчик закатил глаза, всем видимо показывая, как ему надоели эти её разговоры, но, когда Миру можно было так легко смутить?
– Это… ты случайно лягушку здесь не видел? Большая такая. Страшная. Толстая. Коричневая в пятнышко.
Стёпка вдруг обернулся и неожиданно улыбнулся.
– Это для злыдни.
Потом вдруг вновь посуровел и вновь отвернулся к окну.
«Злыдня говоришь? Для мамки что ли?» …
– Ясно-понятно, – кивнула Мира и вдруг скомандовала, – Время пошло.
Она была уверена, что он придет.
И не ошиблась. Ровно через четыре минуты и пятьдесят шесть секунд рыжая голова мальчика появилась в дверном проеме.
Шел он неуверенно, будто предавая самого себя. Шёл на подгибающихся ногах, словно сдавая свои войска врагу. Но голод не тетка, и к тому же война войной, а обед, как говорится,