Ну, возьми меня!. Кристина Юрьевна Юраш
за шиворот. Где-то вдалеке дымили радугой трубы. Красота!
Мне бы еще сегодня в Академию успеть поступить! Я вспомнила башни Академии, представила, как меня берут с руками и ногами! «Ой, где же ты раньше была!», – причитает старенький ректор. – «Нам такие талантливые студенты очень нужны!».
Я посидела под дождиком, но никто так и не открыл.
Потом я вспомнила, что тетя уже очень старенькая. И ей будет тяжеловато проделать весь этот долгий путь от двери до ворот. Поэтому решила облегчить ей задачу. Нечего тете под дождем ходить. Она, по словам бабушки, и так на свечку еле дышит!
– Уии! – перебросила я через ядовитый плющ скатку одеяла. Следом полетела подушка. И старый чемодан с остальными вещами. Корзину с яйцами я привязала веревкой к воротам, чтобы потом аккуратно втащить ее.
Уцепившись за ядовитый, мокрый от дождя черный плющ, я стала взбираться на забор.
– Вот сволочи! – обиделась я на родственников, когда поняла, что на заборе острые пики. – Ииии! – спрыгнула я вниз, чувствуя, как треснули мои панталоны.
– Не ну надо же! – обиделась я, глядя, как они висят прямо на заборе. – Ладно, пусть думают, что сушатся!
Осторожно втащив корзину, я нацепила на шею хомут одеяла и заняла руки своими багажом.
Ровная дорога вела к ступеням. Справа и слева сидели две зловещего вида горгульи с высунутыми языками.
– Да что ты будешь делать! – простонала я, затаскиваясь по ступенькам в двери.
Я сначала просто постучала. Потом, когда никто не вышел, постучала носком старого ботинка. Потом я залезла на мокрую горгулью и дотянулась до красивого большого окна.
– Открывайте, в самом деле! – прозвенела я стеклом. А заодно и посмотрела, что там и как. Но ничего не увидела. Окно было плотно занавешено шторами.
– Небось, деньги считают, – вздохнула я, снова постучав в окно. Ветер поднимал мою юбку, а я зажимала ее ногами. Руки чесались, но я не сдавалась. На всякий случай я пошарила рукой под подоконником, потом заглянула в пасть горгульям и под конец проверила над дверью. А вдруг ключ положили?
Я вспоминала, кто еще живет вместе с глуховатой тетей. Бабушка говорила про других родственников, которые приезжали один раз. И то, когда я только-только родилась!
Ну если дело так пойдет и дальше, то я не успею ни в какую Академию!
Я стала стучать в дверь носком. Потом чемоданом.
– Открывайте! – кричала я, ломясь изо всех сил. Тоже мне, родственники! Как соболезнования слать, так первые. А как открыть дверь, так последние!
Я взяла чемодан понадежней, размахнулась им как следует… Если они и сейчас не услышат, то… Я зажмурилась и…
Внезапно дверь открылась. И кто-то согнулся с диким стоном.
Мне стало очень неловко. Я совсем забыла про хорошие манеры. Оттянув юбку в разные стороны я отвесила косолапый реверанс. Бабушка говорила, что в столице любят хорошие манеры.
Пока что я видела макушку. Седые волосы. И ровный пробор. А еще я видела черный шелковый халат. Длинный такой. Дорогой, наверное.
– Здравствуйте,