Зодчий. Оксана Чернышова
что он смотрел на меня напряжённо и изучающе. Нервно сглотнула.
Я боялась, что он сейчас скажет, что я не его дочь. А мне до одури не хотелось терять вновь приобретенное близкое и родное. Теперь это моя жизнь, мои родные, мои эмоции и переживания. Теперь это всё моё. И пусть я эгоистка, но от хорошего не хотела и ни желала отказываться. Только почувствовав и вкусив любовь близких этой девочки, поняла, что находилась раньше в стазисе, в заморозке. Душа моя замёрзла, живя больше по инерции, чем на эмоциях. Поэтому, потеряв любовь своих близких, не хотела возвращаться в тот холод и мрак. По моим щекам текли слезы, а я этого практически не замечала, смотрела замутнённым взглядом в глаза отца, который тоже плакал.
Отец встал и сел рядом, притянув меня к себе, крепко обнял и прошептал:
– Маме только не говори, это разобьёт ей сердце, – сразу же напряглась. – Она будет в шоке от того, что я плакал. В последний раз это было, когда мы потеряли Джейми.
Я нервно улыбнулась, вытирая ладонью слезы, а он тихо запел глубоким приятным успокаивающим голосом. И от него шло такое тепло, уверенность и любовь, что впервые за много лет я позволила себе расслабиться.
– Пап, расскажи о Джейми, какой он был?
– Я всегда обожал и боготворил старшего брата. У него была особая магия. Он был часовщиком, мастером времени и пространства. Эти часы, которые на тебе были, он прислал по почте с короткой запиской:
«Поздравляю, папаша! Подаришь моей племяннице, когда родится. Дочь назови Хелен. Твой любящий брат Джейми».
Затаив дыхание, слушала отца.
– Я не знал, что твоя мама беременная, никто ещё не знал. А ему это было откуда-то известно. Потом произошёл чудовищный взрыв в лаборатории, где он работал. Дядю твоего, как нам сказали, развеяло на молекулы. Хоронить было некого. Та могила, на которую ходим каждый год, пуста. Он не стал ни упокоенным духом, ни приведением, ни другой какой-то магической сущностью. Его просто не стало. И когда ты умирала, я в отчаянье воззвал к нему. Глупо, наверное, но это сработало, болезнь ушла. И трудно поверить, что ещё сутки назад ты металась по постели в приступе магической лихорадки. Правда, подарок брата исчез. Те часы, которые носила с рождения, просто исчезли, как будто их никогда и не было. Дочь, ты не представляешь, как я счастлив, что ты у меня есть. Что есть мама и сыновья, вы всё для меня, вы мой мир, моя отрада.
– Пап, ну, ты чего? – по щекам отца опять заструились непрошеные слёзы. – Всё же хорошо, правда? И твоя девочка с тобой. Поступлю в академию, у меня проснется магия, и я буду крутая. Стану зодчим. Вот увидишь! Первая девушка зодчий, представляешь? Да, передо мной все двери тогда откроются!
– Ой, голубка моя, ты девушка, а не создатель миров.
– Джейми же был часовщиком и я уверена, что где бы ни был сейчас дядя, он занимается своим любимым делом. Разгадывает тайны времени, – отец, поцеловав в макушку, резко сменил тему разговора.
– Ты проголодалась? Может, перекусим, мама с домовушкой Сали напекли пирогов, пальчики оближешь.
Глава 4. Папа
Хелен
В