Ты будешь наказана. Ада Ридель
бёдра и перекидывает через плечо. Перед глазами кружится.
Выкрикиваю ему вспыльчивые слова. Страх и паника бьют по телу. Втыкаются огромными иглами в каждый сантиметр кожи и плоти. И, пока он оборачивается, а я пытаюсь вырваться и удержать платье, что задирается, оголяя мою задницу, тут же о них забываю.
Там, прижатый к асфальту, лежит Дима. Над ним возвышаются два бугая. Прижимают к земле. И пока он пытается вырваться… Один подонок даёт ему по лицу. И ещё раз. И ещё.
– Хватит! – слёзы льются из глаз, когда капля крови падает на серый асфальт. – Перестаньте! Он ни в чём не виноват! Прошу, прекратите!
Меня не слушают.
Огромная горячая ладонь приземляется на попу.
– Замолчи. Иначе я отдам приказ его убить. Хочешь?
Я зажимаю рот рукой. Влага льётся по пальцам, падает на землю. Пока Диму дубасят два урода. А один из них тащит меня в сторону машины.
– Вот и умница. Хорошая девочка. Если будешь слушаться, я тебя не убью. Но ответить тебе за воровство придётся…
Глава 8
Трясусь на стуле и поднимаю взгляд на того, кто сейчас вальяжно ходит вокруг меня. Как акула. Выжидает время. Упивается страхом. Моими адреналином и испугом. Чтобы напитаться. А потом напасть. Заглотить целиком.
И я не знаю, что делать.
Слёзы сами вырываются из глаз. Губы припухли от силы, с которой я их кусаю от волнения. Я вдохнуть рядом с ним боюсь. Ехала в машине, зажималась в угол. А он не обращал на меня никакого внимания. Ни разу не заговорил. И от этого становилось ещё хуже.
Особенно сейчас. Когда атмосфера накаляется. Он специально это сделал. Чтобы я больше нервничала.
– Ч-что вы с Димой сделали? – да, я боюсь за себя, но за своего парня тоже. Он ведь ни в чём не виноват… Оказался рядом со мной не в том месте и не в то время. – И с братом моим?
А ещё я видела у этих людей пушку. И это угнетает ещё больше. Я знаю – меня убьют не сразу. А его? Скажут, что он сообщник! Я и так видела, как хорошо его приложили к асфальту.
– С парнем твоим… Пока ещё ничего, – раздаётся за спиной. Обходит стул, останавливается рядом со мной. Вижу только ремень. Рубашку. Чёрные брюки. Боюсь поднять взгляд вверх. Увидеть эти карие, тёмные глаза. Испытать разные виды страха. Кажется, их тысяча. – Брат это был, да? Я его немного задел, но…
Руки приземляются на спинку позади меня. Берут в кокон. Давят. Из-за чего стул накреняется назад. Я не взвизгиваю. Затаиваю дыхание. Нет его. Лёгкие спирает. Когда он балансирует меня на стуле, а сам заставляет посмотреть в его лицо.
– Могу и добить. Ты ведь нарываешься.
– Что вы… – почему именно с этим человеком мне хочется рыдать в три ручья? Я знаю, почему. Потому что у него есть пистолет. И сам он не раз угрожал убить меня. А мы ведь знакомы всего два дня. – Он ведь жив? Скажите, что он жив…
Поджимаю губы. Мне становится не до шуток. Весь характер, который воспитала во мне мама – летит вниз. На дно. Нет его больше. Только пугливая маленькая девочка.
– Я всё расскажу, только не троньте, пожалуйста, – голос надрывается.
– Конечно,