Лес. Елена Сивер

      Так рассуждал про себя Костя, бредя по мокрому лесу с туеском в руке. Времена беззаботного детства у бабушки в Бирилюссах давно мхом поросли и покрылись сединами на манер Костиковой головы. Но, несмотря на это, он всё равно любил наведываться в деревушку, в старый, уже обветшалый бабушкин дом. Ностальгия. Память. Ему бы продать старую развалюху и забыть дорогу в деревню, но он не мог. Вот и в этом году, несмотря на промозглое лето и брюзжание жены он всё же вырвался на неделю в любимые места.

      А Бирилюссы потихоньку отживали своё. Многие дома стояли брошенными, с заколоченными ставнями и покосившимися заборами, да что говорить о заборах, даже чёрные от времени и дождей электрические столбы, что некогда возвышались вдоль главной улицы теперь больше висели на проводах, держась на честном слове. В деревеньке мало кто остался жить, в основном старики. Но Костик любил деревеньку, любил старенький бабушкин дом, тайгу, что мрачной сине-зеленой стеной напирала на Бирилюссы, неспешную тихую жизнь. Поэтому-то он и возвращался сюда.

      Вот и сейчас, шагая сквозь лес, он наслаждался тишиной и запахами, что окружали со всех сторон. Заблудиться он не боялся, знал места хорошо, благо всю жизнь тут провёл, а если вдруг леший попутает тропки, всегда можно по старинке, дедовскими хитростями задобрить хозяина леса. Может и смешно это и глупо со стороны кажется, особенно городским, но в городе жизнь другая, а в деревне люди всё ближе к земле, к природе. Посему к лесу нужно относиться с уважением.

      Знал Костя и места, богатые на лесные дары, знал, где чернику собрать можно, где разные грибы прячутся, где находятся лесные чаши-старицы, полные карасей. А также знал, куда нос совать опасно. И дело совсем не в медведе. Многое старики рассказывали про лесную нечисть, что в древних таёжных болотах-колодцах обитала, и как люди уходили в лес и не возвращались. Поначалу Костя усмехался, принимал за шутку. Мол, детей лишь бы от леса отвадить, вот и придумывают всякое, но глядя на серьёзность и затаённый в глазах страх рассказывающих, насмехаться перестал. Поверил.

      Костя поёжился и повыше натянул воротник вязаного свитера, туесок, полный черники приятно оттягивал руку. Надо бы домой возвращаться, день на убыль повернул, а в деревне сумерки быстро накрывают небесный купол. Не хотелось бы застать ночь в непролазной чаще. Костя ускорил шаг, на ходу обдумывая, как вернётся в тепло натопленной избы, как скинет тяжёлый охотничий дождевик, резиновые сапоги, поставит чайник…