Лорд моей мечты. Ольга Силаева
карьеру.
Каким же он стал, мой супруг, раз отказывается показываться мне? Может, всё-таки стоило рвануть через всю гостиную, раздёрнуть шторы и включить лампу?
Я вновь вздохнула. И вздрогнула от стука в дверь.
Створки распахнулись, едва я дала разрешение войти. Я с изумлением увидела весьма крупную серебряную тележку, уставленную подносами. А за ней – дворецкого.
– Миледи?
– Вам велели меня покормить? – вырвалось у меня.
Росситер лишь улыбнулся уголками губ, снимая крышку с первого блюда:
– Приятного аппетита, миледи.
Свиные медальоны с поджаристой корочкой выглядели необыкновенно аппетитно. А сыр, чудесный мягкий сыр, переложенный кружками свежих помидоров, с каплей оливкового масла, базиликом и поволокой песто…
Я не была до конца уверена, что ждёт меня ночью. Но в эту секунду, вдохнув запах нарезанного хлеба, поняла, что не намереваюсь оставаться голодной. Нельзя ужинать так поздно? Пфф! Меня уже выдали замуж. Ничего хуже, чем сидеть замужем с пустым желудком, просто быть не может.
Повинуясь жесту дворецкого, я подошла к креслу и села. Секунда, и первые блюда и приборы оказались на столике передо мной. Росситер с глубоким поклоном подал мне белоснежную салфетку на колени, и я задержала взгляд на вензеле. Двойное «Т». «Теодор Таннис». «Тео», как называла его моя тётя. Имя, которое совершенно не вязалось с незнакомцем, говорящим из темноты.
– Вы теперь всякий раз будете мне прислуживать, Росситер? – поинтересовалась я, глядя, как он аккуратно манипулирует крышками блюд на тележке.
– Я счёл, что вы слишком устали с дороги, чтобы спускаться на кухню. Впрочем, если вы желаете…
– Нет, я с удовольствием поем здесь. Просто… мне ни разу не привозили ужин в комнату.
– Вот как, миледи? Но ваш отец, лорд Чилтон, когда-то был первым денди столицы. И жил весьма на широкую ногу.
Я устало улыбнулась:
– Это было очень давно. Наш особняк пришёл в запустение много лет назад. Я очень любила дом, но даже я видела, что нам не под силу его содержать.
– Сожалею, миледи.
Я окинула взглядом свою золотую клетку.
– А лорд Таннис? – спросила я. – Ведь после смерти родителей ему пришлось поддерживать всё это одному. Он был единственным ребёнком. Ему ведь пришлось тяжело, не так ли?
По губам дворецкого скользнула улыбка:
– Милорд уже тогда выделился в департаменте иностранных дел, миледи. Наследство помогло ему, разумеется, но он и сам посодействовал увеличению своего состояния. С моей стороны было бы бестактно упоминать размер его теперешнего жалования, но…
– Я поняла. – Я улыбнулась. – Вы гордитесь им, правда?
– Милорд отдаётся делу целиком. Он не берёт взяток и безжалостно отправляет в тюрьму каждого, кто замешан в подобных деяниях. Что до аккарцев, он никогда не давал и не даёт им спуску.
В голосе Росситера прозвучала такая гордость, словно он говорил не о хозяине, а о любимом племяннике.
– Лорд Таннис, должно быть, всё ещё скучает по родителям, –