Осколки сфер. Часть II. Евгения Преображенская
Свет от костра очерчивал её морщинистое лицо и отражался в карих глазах, будто сама женщина изнутри светилась огнём. Сидящие в кругу слушатели застыли в почтительном молчании. – Хулаахи потянулась к небу всеми силами. От её страсти поднялись и изверглись пламенем горы! Вайхау же, стремясь к возлюбленной, пролился дождями. После божественного танца любви родились острова и водоёмы. Из земли и воды выросли деревья, травы и водоросли. Из них же вышли звери, вылетели птицы и выплыли рыбы.
– …А как же появились люди? – спросил женщину один из детей.
– Ясное дело, из зверей, птиц и рыб, – ответила ему сказительница. – Кто-то из них не пожелал полностью оставлять свой облик, и стали они называться зверолюди.
– Вы столь многое знаете, о мудрая, – обратилась к женщине Дженна. Близилась ночь, и большая часть слушателей либо разбрелась по домам, либо клевала носом. – А вы слышали легенду о хранителе, который объединит всех людей, альвов и зверолюдей? Как думаете, кем он может быть? Богом, зверочеловеком или человеком?
– Никому это не ведомо, – лукаво улыбнулась Дженне сказительница. – Но я точно знаю, что это будет «она».
3 Дочь драконья
С самого детства меня завораживала не внешняя красота природы, но внутренние причины вещей и замысел Создателя, сокрытый в них. В сплетениях взаимосвязей, в орнаментах смыслов я видел подлинную прелесть мира – Истину, в которой стремятся вс души, наш Первоисточник.
В поисках истины я обращался вначале к старшим, затем — к книгам, а после — к богам. И было открыто мне многое, однако жажда моя становилась всё нестерпимее. И я шёл всё дальше.
Верховный жрец бога Мудрости Катхауэт, «Заметки»
Давние воспоминания пробудились в его сердце, обретая прежние живость и цвет. Голоса, звуки, видения. Забота, нежность, любовь. И тоска. Жажда и страсть, свойственные юному уму. И боль.
Просторная сумрачная библиотека казалась ему душным погребом. Он стоял на коленях, и полы, выложенные малахитовыми плитами, стали горячими, потемнели от его боли. Мёртвая вода бурлила в теле молодого мага, причиняя неописуемые муки. Она будто прожигала вены, выворачивала суставы, рвала мышцы.
Стихия Смерти, которую юноша впустил в себя, сплеталась с его врождённым пламенем. Вода боролась с огнём, видоизменяя его и изменяясь сама. Вместе две могучие силы грозили вырваться наружу… И в этот момент он услышал детский голосок.
– Кат… что с тобой? – спросил маленький принц Расантер, так невовремя решивший проведать старшего брата.
– Не подходи! – прошипел Катхауэт, стиснув потемневшие пальцы в кулаки.
– Тебе нужна помощь… – настойчиво заявил мальчик.
– Убирайся! – прокричал маг. – Пошёл вон!
Принц убежал, не проронив более ни слова. Катан ощутил, как глубоко его слова ранили младшего брата.
В те времена их матушка, обессиленная ожиданием третьего ребёнка, почти не поднималась с кровати. Тем