Брачный договор с герцогом. Милли Адамс

      – Но я не хочу сидеть дома, – сказала она, оглядываясь. – Я хочу сражаться.

      – Вы опять о том же. Разве это женское дело?

      – Но ведь я разожгла войну между вами и братом.

      Бриггс раскачивал ее на качелях, то приближая, то отдаляя. Изредка позволяя взлететь довольно высоко, и она парила в воздухе, волосы при этом красиво развевались.

      – Он довольно легко поверил моим доводам.

      – Потому что не ожидал, что я способна на что-то значительное, – парировала Беатрис.

      – Скорее потому, что он привык мне доверять, – ответил он ей в тон, задумавшись на мгновение, достоин ли доверия друга.

      Она в очередной раз оказалась рядом, и он поспешил крепко прижать ее к себе. Теперь он ощущал прикосновение пряди мягких волос к подбородку. Пожалуй, по возвращении в Лондон он сразу отправится в бордель. Бриггс усмехнулся тому, что молодому мужу странно там появляться. И едва не скривился от отвращения к себе.

      Что ж, таков он есть. Не всегда может собой гордиться, но бороться с желаниями тоже не станет. В данном случае свой поступок он расценивал как милостивое отношение к молодой жене.

      По многим причинам.

      – Простите, – произнесла Беатрис. – Разумеется, это так. Я просто не рассматривала ситуацию с этой стороны. – Она медленно выдохнула, он ощущал малейшие движения ее тела. Затем запрокинула голову ему, коснувшись его груди. Он не отпускал ее, руки сжимали веревки так крепко, что, казалось, лопнет кожа на ладонях. – Я ужасная эгоистка?

      Грудь его сжала невидимая сила. Напряжены были… все члены тела.

      – Да, возможно, вы поступили эгоистично, – хрипло произнес он. – Но этим грешим мы все. Мир поощряет человеческий эгоизм. Вы поступили так, как считали нужным.

      – Мне стало бы легче, если бы вы сердились на меня.

      Бриггс рассмеялся.

      – Прошу простить, что не смог соответствовать.

      Он резко отпустил качели, и она, тихо вскрикнув от неожиданности, полетела вперед. Его сердце билось часто, подтверждая, что не стоило прижимать ее к себе.

      – Почему вы не можете рассердиться на меня?

      – Потому что стремление к свободе не должно осуждаться. Лично я продолжу делать то, что мне нравится. Я всегда так поступал.

      Беатрис приглушенно рассмеялась.

      – Только что вы сказали, что это неправильно. У вас есть ребенок. Вы принадлежите не только себе одному.

      А на это ему нечего было ответить, потому он молча продолжил раскачивать ее на качелях.