Сталинская премия по литературе: культурная политика и эстетический канон сталинизма. Дмитрий Цыганов
туда объяснительную записку (этому предшествовал разговор Фадеева с М. Ф. Шкирятовым), датируемую 10 сентября 1941 года, в которой секретарь Союза советских писателей СССР писал:
Считаю своим партийным долгом объяснить, как мог случиться такой постыдный факт, что в наше напряженное время.
<…>
То обстоятельство, что сейчас произошло сразу по возвращении с фронта, обстоятельством . <…>
. Они не так часты, но в них много нездорового в силу их затяжного характера – или склонности к нему442.
Вслед за этим обращением последовала и вторая записка на имя М. Ф. Шкирятова от 13 сентября 1941 года443. В ней Фадеев не только оправдывался перед заместителем председателя Комитета партийного контроля за свое предыдущее послание, называя его «гнилым и обывательским», но и снимал с себя ответственность за пристрастие к выпивке; алкоголизм, по словам адресанта, «есть результат многолетнего и небезуспешного эксплуатирования моей слабости (в части выпивки) всякого рода богемскими и обывательскими элементами из литературной среды – на выгоду им и во вред партии»444. Под «обывательскими элементами» имелись в виду (и Фадеев прямо об этом пишет), прежде всего, вдова «человека антисоветского» Е. С. Булгакова (она была любовницей Фадеева), любезно предоставившая руководителю писательской организации «убежище», и населявшие ее квартиру «политически сомнительные люди». Еще более комическим на фоне этого гнусного доносительства выглядит обещание Фадеева покончить с алкогольной зависимостью (ср.: «пьянство я прекращу, в этом можете мне поверить»445). К слову сказать, побороть это пристрастие будущему «литературному генсеку» так и не удастся446. 21 сентября 1941 года было принято постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «О т. Фадееве А. А.»447, а через два дня, 23 сентября, оно было утверждено Политбюро448. Провинившемуся функционеру объявили выговор с предупреждением о возможности «более серьезного партийного взыскания»449.
Еще больший хаос в непростую организацию литературной жизни первых военных месяцев внесло секретное (особой важности) постановление Государственного Комитета Обороны СССР «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы» № 801сс от 15 октября 1941 года за подписью Сталина450. Перед Фадеевым была поставлена задача под личную ответственность «вывезти писателей, имеющих какую-нибудь литературную ценность»451. Список этих писателей был составлен работником Агитпропа ЦК Еголиным и насчитывал 120 фамилий (без учета родственников литераторов) из числа тех, кто не
См.:
Там же. Л. 6.
Там же. Л. 7.
См. анонимную докладную записку в Центральную ревизионную комиссию КПСС (РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Ед. хр. 84. Л. 101–105), в которой содержались обвинения Фадеева в пьянстве (отмечалось, например, что закусочную в Переделкине прозвали «Фадеевской») и пагубном влиянии на работу писательской организации (ср.: «Общая деятельность Фадеева – развал работы в Союзе, бюрократизм, нетерпимость к критике…»). 16 декабря 1954 года об этой записке сообщили Н. Хрущеву. Интересно, что ключевые тезисы документа почти дословно повторяют те обвинения, которые обиженный на Фадеева В. Кирпотин изложил в докладной записке А. Щербакову от 10 февраля 1942 года. Например, Кирпотин обвинял секретаря правления в «развале работы в Союзе» (см.:
См.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 116. Ед. хр. 95. Л. 9. Документ опубликован в кн.: «Литературный фронт»: История политической цензуры 1932–1946 гг. С. 67.
См.: Власть и художественная интеллигенция. С. 475. Оригинал документа см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Ед. хр. 1042. Л. 30.
Кирпотин в письме к жене от 24 сентября 1941 года писал об этой ситуации: «В Союзе такие дела: Фадеев Саша получил выговор, оставлен на работе в Союзе и в „Лит[ературной] газете“. То есть он – официальный руководитель Союза. Мы договорились о разделении работы. Я буду вести агитацию, пропаганду, журналы, издательства. Но пока, в первые дни, он в Союзе бывает мало. Я всех принимаю и подписываю бумаги» (цит. по:
См.: Постановление Государственного Комитета Обороны СССР об эвакуации столицы СССР г. Москвы, 15 октября 1941 г. // РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Ед. хр. 12. Л. 155. Черновой вариант постановления с правкой Сталина см.: Постановление ГКО СССР № 801 «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы», 15 октября 1941 г. // РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Ед. хр. 23. Л. 19–22 (правка по тексту красным карандашом – автограф И. В. Сталина).
Цит. по: «Литературный фронт»: История политической цензуры 1932–1946 гг. С. 68.