Плакса. Владимир Николаевич Малый
там у нее были длинные красивые волосы, уложенные в замысловатую прическу, а у меня – уродливый месячный ежик. Да и синяков по всему телу у нее явно не было, и выглядела она ночью скорее юной девушкой, чем ребенком. Я отошел чуть подальше и попробовал рассмотреть что-нибудь кроме своих (или ее?) лица и шеи. Кто знает, может, она и правда была подростком. Так с первого взгляда и не разберешь. Можно было бы в это выяснить путем нехитрых изысканий без одежды, но было как-то совестно даже думать об этом. Кстати, изображение моего лица в зеркале при этих мыслях мучительно покраснело, и я засобирался на выход.
Сразу за порогом комнаты нас встретил хозяин дома. Он осмотрел меня, поправил одежду в одном месте и одобрительно кивнул. Затем был легкий завтрак из молока сыра и хлеба. Молоко было теплым и жирным и не слишком хорошо пахло, и в прошлой жизни я нипочем пить такое бы не стал. Но тут мой голодный растущий организм был данному напитку безмерно благодарен. Я быстренько все съел, выпил и начал в очередной раз осматривать комнату. Ставни были раскрыты, и при дневном свете обзор был куда лучше.
Обстановка в доме в целом была спартанской, на мой неопытный взгляд. Но судя по тому, что я вчера увидел, вокруг царит либо средневековье, либо период перед началом технической революции, но уж явно не более поздние века. В доме я не увидел никаких предметов массового производства, украшений или безделушек. Все вещи были максимально функциональны и самого неброского вида.
Пока я все это изучал, девочка успела убрать со стола и сходить к себе переодеться. И вот эта ее новая одежда очень сильно контрастировала со всем виденным мною в этом мире. Платье, шляпка, туфельки – все это смотрелось празднично и нарядно. И вообще она сейчас была больше похожа на нарядную ростовую куклу, чем на ребенка. Хозяин дома окинул ее взглядом и скупо улыбнулся, одобрительно кивнув.
Я хотел узнать, как их зовут, но не знал, с чего начать этот нелегкий разговор. Обычно человек в моей ситуации, прикладывает руку к груди и называет свое имя, потом ждет того же самого от собеседника. Но я своего местного имени не знал, а свое прошлое называть опасался. Вдруг, они и так меня знают, или Женя на их языке созвучно с чем-то нехорошим? В общем, еще одна проблема в мою бездонную копилку неприятностей.
Внезапно мужчина с девочкой засобирались на выход и, определенно, позвали меня с собой. Уже у двери охотник обернулся ко мне и (о, счастье) приложил руку к груди, медленно по слогам произнеся: «Эд-вардс!».
Я благодарно кивнул и вопросительно уставился на девочку.
– Э-ли-зи! – с улыбкой сказала она, тоже прикладывая ладонь к груди.
Я повторил их жест, а потом с сожалением на лице развел руками в жесте бессилия. Эдвардс улыбнулся, потрепал меня по плечу и выдал целую тираду, из которой я понял только «пошли», сказанное ближе к концу его ободрительной речи.
И мы пошли. По пути я тронул его за локоть и указал на болтающийся на поясе нож. Мужчина жестом дал мне понять, что по поводу оружия я могу быть спокоен. Меня этот факт