Дневник свадебной феи. Римма Чистякова
надеялись, что этот, четвёртый переезд, будет последним, по крайней мере, в этом столетии.
Переехали мы в дачный домик, пустовавший на соседском участке. Теперь наша родная стройка была прямо под окном. Какое это было живописное место – как с картины Шишкина: корабельные сосны, пушистые ёлочки, старинные изгороди. И наш красавец-коттедж тут же, рядом. Перед его полукруглой стеклянной стеной лучами расходились свежие клубничные грядки, которыми я с упоением занималась каждый день. В уголках расчищенной территории уже тянулась к солнышку юная сирень, бережно выкопанная мною на соседних пустырях. Я старательно сажала цветочные клумбы, всё время боролась с сорняками и строительным мусором, который прибывал ежедневно. Очень хотелось, как можно скорее, благоустроить теперь уже родную территорию.
Мой отец в мае 1994-го впервые приехал во Всеволожск. Он не одобрял наших диких перегрузок работой и стремления к независимости любой ценой. Будучи человеком очень осторожным, отец привык жить скромно, неприметно, и меня учил сдержанности и послушанию, а тут – дети «размахнулись» аж на целый коттедж. Но всё же, видно, любопытство одержало верх, и он приехал к нам.
Увидев наше добротное строение, отец пришёл в восхищение, его строгое сердце оттаяло. Он был чувствителен к красоте и загородному воздуху, да и сам был бы рад жить на природе. Отец даже изъявил желание помочь нам: ведь он так много умеет делать руками. Наконец-то, у него будет возможность всё это применить с пользой для дела. Вот только сначала поправится: ведь у него уже целый месяц держалась повышенная температура и её было ничем не сбить. Врачи не могли определить причину.
Отец так хотел приехать туда вновь. Но это было уже не суждено… Восемь месяцев он боролся с недугом, а болезнь всё прогрессировала, и наши доблестные врачи не знали, чем он болен, и как это лечить.
В доме закончили внутреннюю штукатурку, залили бетоном полы, привели в порядок подвал. Монтаж отопительной системы был успешно завершён. На установленном в подвале станке изготовили деревянные оконные рамы и наружную дверь. И на этом средства закончились вновь! Витя разводил руками, мол, он ничего не может сделать. Мы оказались в тупике. Благодаря бешеной инфляции, которая обрушилась на нашу страну в те непонятные «лихие 90-е», наша стройка остановилась где-то на середине пути.
Конечно, среди голого бетона жить было нельзя, но надо было где-то жить. И… Витя начал залезать в долги, надеясь, что осталось уже совсем немного. Ведь была ещё середина лета. Он хотел во что бы то ни стало к зиме переехать в свой дом.
Мы надеялись, что сможем отделать хотя бы одну комнату, где можно было бы пережить зиму. Но, будучи в некоторой растерянности, Витя почему-то решил строить большое бетонное крыльцо, затем отмостку и водосточные трубы, которые, несомненно, были необходимы, но мало что изменили. Он не знал, за что хвататься: всё так стремительно менялось, а средства так быстро таяли.
Николай Александрович, отец Вити, привёз