Пепел и снег. Сильвана Дж. Санчес
огорченно надула губы.
– Я не умею, – призналась я, и, кажется, мой ответ совсем не развеселил отца.
Он положил кору на место и протянул мне руку.
– Я тебе покажу, – сказал он. – А когда ты научишься, сможешь разводить все костры на пути в замок Стилборнов.
Отец взял меня за руку, его ладонь была теплой и надежной. Он потянул, и я встала.
Пока мы шли рядом, я обхватила отца за спину и подняла голову.
– Все костры? – спросила я, поднимая брови.
Отец улыбнулся. На этот раз его улыбка была широкой и радостной.
– Да, моя милая, – ответил он и погладил меня по макушке шершавой ладонью. – Все.
Вернувшись в настоящее, я осознала, что мои губы невольно растянулись в горькой улыбке.
– Хороший человек научил меня разводить костер, когда я была еще ребенком. – Я обернулась и увидела, что сова спит – усталость сморила и ее.
В глазах защипало от подступивших слез.
– О боги, – проговорила я тихим измученным голосом. – Я потеряла отца.
Горе и отчаяние разрывали мне сердце. Я тяжело опустилась на грязный пол. Прижавшись спиной к неровной каменной стене и подтянув колени к груди, закрыла лицо дрожащими руками и дала волю своим страданиям.
Вскоре костер запылал, его тепло согрело воздух и заключило меня в мягкие объятия. Я сдалась сильному желанию забыться. Закрыла глаза, зная, что теперь обречена на безрадостное будущее, и заснула.
И это был сон без сновидений. Ничего, только кромешная тьма.
Косые полоски бледного солнечного света проникали в пещеру, когда я проснулась. Костер давно погас, его приятное тепло исчезло. Блаженный туман, окутывавший мой разум, быстро рассеялся. И на смену пришла боль. Все мое тело болело от перенапряжения, синяков и ссадин, которые я получила прошлой ночью. Но сильнее всего болело сердце.
Действительность обрушилась на меня тяжелой каменной глыбой.
Я безучастно взглянула на обуглившиеся поленья в костре.
– Отец умер, – пробормотала я, чувствуя, как от горя кровь стынет у меня в жилах. В голове звучали чьи-то голоса, они нашептывали, что я, возможно, могла спасти его. Возможно, если бы не наши предшествующие ссоры… Если бы я не пошла в ту башню.
Я закрыла глаза, слезы покатились по щекам. Крепко обхватила себя руками и заплакала, давая волю скорби. Я и сама могла погибнуть, баргест разорвал бы меня своими клыками, не приди на помощь белая сова.
Я приподняла голову.
– Белая сова, – пробормотала я и все вспомнила.
Увидев, что на плаще птицы не было, нахмурилась.
– Где она? – всхлипнула я, вытирая слезы тыльной стороной ладони. От боли и слабости тяжело было пошевелиться.
– Аргх… – простонала я, заметив синяки на руках, но меня совсем не волновали изорванные рукава платья и грязный подол.
Я стала бродить по пещере в поисках раненой совы, но тщетно. Мне было мучительно думать о том, что она улетела куда-то, чтобы спокойно умереть. Возможно, Глотка Дьявола и не была проклята,