Бескостный. Книга 2. Путь войны. Александр Андреевич Войкин
привыкая к весу. Ноги еще дрожали от усталости, но слабость потихоньку начала утихать. Как и в тренировках на арене, открылось второе дыхание. В таком состоянии он сможет пройти несколько миль, прежде чем рухнет без сил, но, к тому времени, скорее всего, отряд доберется до места ночлега.
Тройной свист ознаменовал начало выступления. Первыми лагерь покинули разведчики Элинаара, за ними потянулся отряд сопровождения в лице вооруженных всадников, одетых в кожаную броню. Всадники ехали рядом с подводами, везущими женщин и нескольких детей, – малышни в стане мятежников было немного. Как рассказывал Лейнор, они просто-напросто боялись продолжать род, не обосновавшись окончательно в укрепленном и надежном месте. Поэтому все в отряде строили большие планы насчет Северного леса – там хватало заброшенных деревень и маноров. Быть может, один из них станет для сопротивления новым домом.
Шейл плелся почти в конце, позади пеших бойцов. На окраине поляны он оглянулся, окинул лагерь взглядом. В этом месте он пробыл не так много, но успел полюбить стену из зарослей, высоченные деревья, широкий общий костер, вокруг которого были вкопаны бревна и постоянно кто-то сидел по вечерам, то рассказывая байки, то исполняя старинные песни на эльфийском языке. Чуть в стороне, за раскидистой ивой, протекал бодрый ручей, вода в котором была холодной и удивительно вкусной. А вон на той ветке любил сидеть Мельтар, наблюдая за суетой лагеря и постоянно хмурясь.
Шейл моргнул, отгоняя мысли и невольный приступ грусти. Он не верил, что искренне полюбил эту поляну, наверняка в нем говорят отголоски тоски по дому. Слишком рано он остался один, слишком многое пережил, будучи беглецом, рабом без прав и будущего. Что-то в глубине души хотело осесть на одном месте, сложить оружие и заняться мирным делом. Но разум понимал всю невозможность этой мимолетной мечты.
Он утратил покой в тот самый день, когда покалечил Тайка. С того поступка все пошло наперекосяк.
Или нет.
Все стало хуже, когда мать покинула город, где он родился и вернулась в деревню. Её решение изменило жизнь обоих, и будущее Шейла стало иным. Он ведь мог бы вырасти городским мальчуганом, выучиться грамоте, стать подмастерьем, добиться почета и уважения. Вместо этого он уже младенцем был обречен на бегство.
И всякий раз при мысли об этом в голове всплывал вопрос: почему мать бежала из города? Что такого там произошло? И почему, именем Атера, она никогда не рассказывала об отце?
Впрочем, сейчас это уже не имеет никакого значения. Прошлое не вернуть, надо двигаться дальше, в неизвестность. Искать способ избавиться от проклятия.
Он тихонько, едва слышно, вздохнул и, поправив лямки мешка, зашагал вслед за остальными.
***
Ночной переход был долгим и изматывающим. Факелы не слишком помогали разогнать лесную темноту, и уже через пару часов эльфы, люди и животные изрядно устали. В конце концов, миновав главный тракт, они направились по старой караванной дороге, ведущей на северо-восток. Как сказал Фаэтин,