Измени нас. Татьяна Михаль
смеётся он.
– Всё хреново, – изрекает Майкл, осматривая мой гардероб.
Мне становится обидно.
– Это хорошие вещи. Дорогие, качественные. Все материалы натуральные. Шёлк, хлопок, лён, шерсть, кашемир и…
– И тэ дэ, и тэ пэ, – обрывает он меня. – Это одежда для тётеньки, которая попрощалась с молодостью и решила посвятить себя духовной жизни. Да и то, сейчас женщины за пятьдесят выглядят так, что юнцы на них стойку делают. А ты не похожа на монашку. Или у тебя ранний климакс?
– Что? – вспыхиваю стыдом, обидой и вообще мне ужасно некомфортно, что парень, практически незнакомец шарится среди моей одежды и комментирует её, будто это полный шлак. – Не смей оскорблять меня. У меня нет никакого климакса.
– Надя, я не оскорбляю тебя, но ты для Горячева не станешь crush, если продолжишь одеваться как неудачница.
Он снимает с «плечиков» одно из моих платьев, демонстративно берёт его двумя пальцами и трясёт им передо мной, мол, что это такое?
А платье из натурального льна, оно длиной до пят – очень удобное летом, и мне всё равно, что цвет у него серо-бежевый.
Обнимаю себя за плечи и поджимаю губы.
– Я не неудачница, – шепчу на его слова. – И платье это хорошее…
– Угу. Хорошее для чего? Отбить всё желание у мужчины? Ну да, для этих целей оно великолепно, – говорит он на полном серьёзе.
Я взмахиваю руками и рявкаю:
– И что? Что ты тогда предлагаешь? Пойти мне завтра в универ в одном нижнем белье?
Глаза у Майкла сверкают смехом. Он ослепительно улыбается, бросает моё льняное платье себе за спину, будто это использованная тряпка и говорит:
– Поверь, вся мужская половина универа оценит твой выход в нижнем белье. Кстати, детка, давай его тоже оценим, а то может…
– Не может! – заявляю категорично и чуть спокойнее прошу: – И не называй меня, деткой, пожалуйста. Мне не нравится.
Собираю разбросанные Майклом мои вещи и аккуратно раскладываю их по полкам, развешиваю на «плечиках».
– Как скажешь, огонёк, – ослепительно улыбается Неро и садится в кресло.
Недоумённо смотрю на него и спрашиваю:
– Огонёк? Почему огонёк?
Он заводит руки за голову (похоже, это у него любимая поза) и объясняет:
– Ты ведь Огнева. От слова «огонь». До настоящего огня тебе ещё расти и расти, но огонёк в тебе явно есть. Потому «огонёк». Тоже не нравится?
Робко улыбаюсь и нехотя признаюсь парню:
– Нравится. Это лучше «детки».
Он кивает, потом вздыхает и говорит:
– Надень-ка вот эту джинсовую юбку.
Её я ещё не успела убрать. Смотрю, на этой юбке ещё висит бирка. Я её ни разу не надевала. Она слишком короткая по моему мнению. Но решаю промолчать на этот счёт. Не очень-то приятно слышать из уст парня, что я выгляжу как монашка неудачница.
Он встаёт с кресла и снова превращает мой порядок в шкафу в настоящий хаос.
Достаёт майку на бретелях телесного цвета и белую хлопковую рубашку оверсайз.
– Так, надевай это всё.
Беру майку и