Ковид и Акаша: о чем молчат врачи. Наталия Ковалева
17 %) <…>. Таким образом, не только вирусная инфекция могла давать эффект поражения молодых и физически сильных организмов. Вопрос о причинах этого явления остается открытым»[67], – говорится в цитируемом исследовании.
Интересно отметить, что в России пандемия испанки имела свои особенности. Она не занимала особого положения среди других инфекций, которыми переболело население страны в 1918–1919 годы. В сентябре 1918 года в Курской и Воронежской губерниях несколько месяцев свирепствовала эпидемия азиатской холеры, отличавшаяся крайне высокой смертностью (выше, чем при испанке). Тогда же, то есть осенью 1918 года, чрезвычайно высокую летальность приобрел сыпной тиф, чего не наблюдалось ранее. В мирное время летальность заболевания сыпным тифом составляла 1 %. Во время Первой мировой войны, в полевых условиях, смертность от сыпного тифа выросла до 3–4 %, что превышало смертность от испанки. Но особо тяжелое положение с эпидемией тифа сложилось в Красной армии в 1919 году. Заболеваемость сыпным и возвратным тифом в это время выросла в 10 000 раз, и смертность от этих болезней также увеличилась в десятки раз, порой превышая треть заболевших. Между тем возвратный тиф до 1918 года вообще встречался редко. «Встает вопрос, каков эпидемиологический механизм такого замещения»[68], – резюмируют авторы статьи.
Создается впечатление, что в те годы, метафорически выражаясь, Смерть простерла свою длань над всем миром, и в одних странах люди массово умирали от испанского гриппа, а в других – от сыпного тифа и прочих инфекций. Но почему именно в 1918–1919 годы эти болезни вдруг приобрели столь высокую летальность? Обстоятельства военного времени, безусловно, оказали свое влияние на распространение эпидемий. Но все же вряд ли причину столь высокой смертности в те годы можно объяснить лишь войной…
К тайне испанского гриппа мы еще вернемся. Похоже, что ее, хотя бы отчасти, удалось разгадать американскому ученому Артуру Фёрстенбергу, исследований которого мы коснемся в главе 10.
В поисках истины
Е. П. Блаватская напрямую связывала смертность от эпидемий гриппа с влиянием на людей геокосмического фактора. По этому поводу она писала: «И не кажется ли <…>, что случаи, которые вызвали грипп, имели скорее космическую, чем бактериальную природу, и что их следует исследовать скорее по поводу тех ненормальных изменений в атмосфере, которые привели к неразберихе и перемешали сезоны по всему земному шару за последние несколько лет – чем искать другую причину?[69]»
Блаватская сразу подчеркнула, что представители официальной науки никогда не согласились бы с подобным объяснением причин эпидемий. Так получилось, что в ту эпоху единомышленником Блаватской в данном вопросе, помимо нескольких смелых ученых, оказался обычный журналист, ее современник. Он опубликовал в газете «Новое Время» статью, в которой написал: «…становится очевидно, что реальную причину одновременного распространения эпидемии по всей Империи, при самых разнообразных метеорологических