Дом шалунов. Лидия Чарская
больно. Затем он рассказал, что сам не понимает, как упал в реку, не знает, кто его вытащил из воды и где он очутился. Вот и всё, что он мог ответить.
Тогда заговорили мальчики, все вместе, разом, так что ровно ничего нельзя было разобрать. Наконец Алек Хорвадзе снова повысил голос:
– Дайте мне сказать… Я буду говорить! – произнёс он твёрдо.
Всё стихло в один миг. Алек начал говорить степенно и обстоятельно, как взрослый, обращаясь к Миколке:
– Мы все, мальчики, купались вчера в реке с месье Шарлем, гувернёром, потому что Кар-Кар не купается: он очень толстый и боится, что может умереть в воде. Купаемся и слышим: за кустами шорох, потом крик, потом точно плюхнулось что-то в воду. Собака залаяла, и опять плюхнулось… Побежали за кусты… Видим, кто-то тонет… А собака плывёт к нему… Подплыла, вот схватила зубами, к берегу тянет… Вытащила тебя… Мы тебя на руки и прямо сюда. Здесь тебя качали на простыне… Думали, ты не очнёшься… Ты лежал некоторое время бледный, точно мёртвый, без движения… А затем очнулся и уснул. Теперь будешь жить, это уж наверняка! – убеждённо заключил свою речь Алек и похлопал Миколку по плечу.
Остальные мальчики тоже заулыбались, закивали ему радостно головами и тоже похлопали его по плечу.
– А меня дяде Михею не вернут? – опасливо спросил Миколка мальчуганов.
– Вот ещё! Мы не позволим! – закричал немчик Зон. – А насильно не посмеют отнять, Алека побоятся. У него кинжал есть.
– Да, у меня кинжал есть! – не без гордости произнёс Алек и блеснул чёрными глазами.
– Кинжал-то игрушечный! Тупой! – протянул тоненький высокий мальчик с насмешливым лицом и тёмными, презрительно щурившимися глазами.
– Ну-ну, ты помалкивай, Гога Владин! Трусишка ты, каких мало. Уж молчал бы лучше! Ты и твой графчик даже тараканов и лягушек боитесь, – сердито заметил Алек.
– И мух тоже, – весело прибавил Арся Иванов, некрасивый смуглый мальчик с большими умными глазами.
– Слушай ты, деревенщина, а ты высоко прыгать умеешь? – немного картавя, произнёс, обращаясь к Миколке, маленький, худенький, но чрезвычайно пышно одетый в бархатную, несмотря на летнюю пору, куртку и клетчатые штаны мальчик лет десяти, которого звали графом Никсом Гоптаровым и который очень кичился своим титулом и богатством.
– Ну, ты молчи, графчик картавый, не очень-то заносись! – прикрикнул на него Вова Баринов, вместе с другими не любивший Никса. – Вы с Гогой и ходить-то как следует не умеете, не то что прыгать…
– А вот и сочиняешь! Я прыгаю отлично! – картавил Никс.
– И я тоже! – вторил ему Гога, задетый за живое.
– А вот посмотрим! Так сумеешь?
И Вова быстро отбежал на край комнаты и в один миг перескочил через высокую спинку стоявшего посередине её кресла.
Миколка даже крякнул от удовольствия при виде этого прыжка. Он сам был большой любитель до всякого рода скачек и вполне оценил Вовино искусство.
– Ага! Ты небось тоже так можешь прыгнуть?.. – торжествующе произнёс Вова и взглянул на Миколку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте