Ты сделаешь это. Каролина Шторм
знакомый голос.
– Продолжай. Я хочу видеть всё до конца.
Она вскочила, словно испуганная громким звуком птица, вспорхнувшая с ветки. Инстинктивно закрылась руками, как будто это могло ей помочь. Но навстречу из глубины мастерской выходил художник – её надсмотрщик, её змей-искуситель. Человек, которого она и боялась и ненавидела одновременно.
– Почему ты остановилась, Лина?
Что она могла ему ответить? Такую ситуацию нельзя было допустить. Как она совершила эту оплошность?
– Я… не хотела… извините.
Бессвязный лепет, она и сама это прекрасно понимала. Но стоя перед мастером практически без одежды, она сгорала от стыда. И единственное, чего хотела – это сбежать. Пусть даже раздетой на мороз.
Впервые Лина порадовалась, что не видит его лица.
– Тебе не нужно меня стесняться. Я видел практически всё. Чем ещё ты можешь меня удивить?
Судя по его сумасшедшим картинам – да, ничем. Не хватает только вступить с ним в близость. Но это уже за гранью.
– Сядь, Лина. Я хочу поговорить с тобой.
Она послушно вернулась к дивану и опустилась на него.
– Разведи руки, – она всё ещё прикрывалась ими. – У тебя красивая грудь. Мне нравится её рисовать.
Впервые он был так близко. Только на этот раз не кистью художника водил по её телу, а руками. Тонкие лаковые перчатки черного цвета, словно чернильные пятна, облепили обнаженную кожу Лины. Очертили кругами грудь, отчего соски вновь стали выпуклыми.
– Мне холодно, – пожаловалась девушка.
– Нет, – возразил мастер, – не то. Ты возбуждена и не можешь это скрыть. О чем ты думала, когда касалась себя?
– О том, что меня никто не видит и…
– И? – помог он.
– Я могу делать что хочу.
Под его пристальным взглядом из прорезей для глаз она не смела соврать. Он знает её слишком хорошо. Неужели художники обладают каким-то особым зрением, позволяющим проникнуть в самую сокровенную часть души?
– А кого ты представляла в этот момент?
Новое испытание её честности. Да сколько же можно?
– Я никого не…
– Даже не пробуй. Я всегда вижу, когда ты хочешь соврать.
– У вас рентгеновское зрение?
– Нет, просто особый настрой на твою волну. Чувствуешь вибрации?
– Вы смеетесь надо мной?
– Совсем чуть-чуть. Не обижайся. Ты так мало о себе знаешь, что мне интересно наблюдать твои открытия. Так кого ты представляла, когда трогала сама себя?
– Одного мужчину. Он лишил меня девственности.
– О-о, малышка стал взрослой? Ты же не хотела торопиться.
– Вы сами мне сказали.
– Ты могла отказаться.
Ну-да, могла. А что бы потом стало с папой? Нет, риск был слишком велик. Мастер снова играет с нею, изображая непричастность. Пора привыкнуть к его маневрам. Он требует от неё правды, но сам постоянно врет.
– Тебе понравился твой первый раз?
– Это