Мажор 3: Милосердие спецназа. Вячеслав Иванович Соколов
а то мало ли…
А причина одна. Слово дисциплина учёным неизвестно, вроде и звания у них есть поголовно, а толку ноль. Не буду тратить ваше время, рассказывая о том какую речугу толкнул Рогожин, подойдя к столам с учёной братией. Оно вам надо маты слушать?
Короче устроил он им внушение, по поводу того, что не стоит пихать свой нос туда, куда… в общем, накрутил хвосты, а когда полкан, начал вякать, кивнул парням и они его очень не вежливо скрутили.
Потом наорал на появившегося начальника охраны, которого, скорее всего, позвали парни, которые, видели наше «мероприятие» с пирожками, за то, что учёные разболтались и вообще плевать хотели на безопасность. На робкие возражения заявил, что он изволит, увозить арестованного на разборки, забирает с собой Степаныча и Тихоню, а за тем, чтоб больше никто не пострадал, и, самое главное, подтянулась дисциплина, присмотрит самый лучший старшина всех времён и народов. И только тогда соизволил вернуть мне гранату, которую я ему давал посмотреть.
Чего это все резко бледнеть начали? Эх, если бы я знал, с чем вернётся Рогожин через три дня, тоже бы бледнеть начал, заранее.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Неисповедимы пути человеческой психологии, ведь буквально недавно, каких-то несчастных три дня назад, учёная братия всем скопом считала, что Рогожин оборзевший тип. И вот, сейчас, с ним там разберутся и объяснят, что не стоило ему хватать под белые рученьки того полковника. А уж то, что он имел наглость заявить, что какой-то старшина теперь будет указывать им, как жить… Старшина! Майорам, капитанам и дальше по списку, это же уму непостижимо.
И вот Рогожин уже практически отец родной, чуть не на руках готовы носить, лишь бы он занял нас чем-то ещё, а не присмотром за ними, ни в чём не виноватыми, всё делающими строго по предписанным инструкциям. Хотя нет. В самом начале, когда он вернулся, то на капитана высыпалась целая куча жалоб, на что он просто предложил скататься в отпуск. Мол, устал от их нытья и уходит в отпуск на недельку… И всё, как отрезало…
А представители охраны не жаловались, от слова вообще, они были довольны, как кони, которым насыпали овса и не погнали в поле. Тот же майор Афанасьев, начальник охраны лагеря, оказался отличным мужиком. Невысокий, слегка полноватый, с шикарной плешью, но с юмором и самое главное без ненужного гонора.
Вот когда Рогожин только уехал, мы всё ещё в столовой были, Афанасьев подошёл и говорит:
– Вот скажи мне, старшина, может ли капитан приказать майору, чтоб он подчинялся старшине?
Встаю и даванув улыбку во все зубы, пожал плечами:
– Без понятия, товарищ майор. Но факт, что если для того чтоб всё было в порядке, понадобится кого-нибудь посадить на будку с рогаткой, чтоб он своим грозным видом отгонял грызунов и рептилий, то этому, кому-нибудь, придётся туда залезть.
– Ты это к чему, старшина, – с хитрым прищуром поинтересовался начальник охраны.
– К тому, что проблема-то не в ваших бойцах, ведь так?
Кивает и, крутнув головой, хрустит шеей:
– В большинстве своём ни один