Левантевски, шприц!. Радомира Берсень
С подозрением спросил ее фельдшер, как-то странно глядя на ноги напарницы. – Вообще-то мы уже полтора года вместе работаем.
– Да в порядке, в порядке! Подумаешь – малипусенькая амнезийка приключилась, с кем не бывает! – Легкомысленно отмахнулась она, сбегая по ступенькам и прислушиваясь к своим ощущениям. Ноги как будто стали короче. И вообще ощущения от тела здорово изменились. Лизе мнилось, что она словно бы стала ниже ростом, тоньше и легче. Однако выскочив на улицу, она моментально забыла о своем странном состоянии.
– Ух ты ж, япона макака! – Выдохнула доктор, снова покачнувшись, и вцепилась в стену. Нет, однозначно та странная девица из бомжатника что-то с ней сделала. Как видно, накачала какой-нибудь дрянью. И вот теперь Елизавета Пална, «доктор Всё», лежит там, бедненькая, на полу, и пускает томные слюни пополам с галлюцинациями.
– Это … что? – Выдохнула она, глядя на высокую матовую коробочку, под которой ворочалось что-то вязкое, живое, темно-фиолетовое с серебристой искрой. Коробочка была ослепляюще белой и опоясана пронзительно-оранжевыми полосами – три горизонтальных линии вдоль бока.
– Как это что? Наша карета! – Ошеломленно сказал Левантевски, покачал головой и двинулся в сторону странной коробчонки. Приглядевшись, Лиза поняла, что у нее нет ничего напоминающего кабину водителя. Машинальным жестом она нащупала у себя пульс, затем пару раз хлопнула себя по щекам.
– Ну ты где там? – С досадою спросил ее помощник, стоя на складных ступеньках. – Опоздаем – шеф нам головы оторвет, а что останется в мазь разотрет и в баночку закрутит.
– Да, да, иду, бегу, – пробормотала Лиза и шаткой походкой направилась к коробке-карете. Внутри было на удивление чисто, аккуратно и залито все до последнего уголочка ослепительно-белым светом, будто в операционной. Вдоль стен стояли две скамеечки с ремнями, а между ними – белая кушеточка. Но больше всего Лизу потрясли стены их транспортного средства, которые уходили в необозримую высь, явно за пределами крыши. Что за парадокс? На стенах были развешаны различные чемоданчики и странного вида предметы. Сильнее всего ее добили лесенки, по которым можно было вскарабкаться по стене, чтобы достать самое высоко расположенное оборудование.
– Ахренеть как песню спеть, – пробормотала она себе под нос и коротко глянула на деловито пристегивающегося фельдшера.
– Чего сидишь? Пристегивайся! – Велел он. – Сейчас Арч как рванет – мало не покажется.
Будто подтверждая его слова, раздался странный низкий звук, Лиза плюхнулась на скамью и судорожно схватилась за непонятные ремни. Машина-коробка вдруг принялась гудеть, наливаясь звуком, который становился все сильнее, а затем рванула с места с такой скоростью, что Лизу швырнуло на кушетку.
– Держись! – Крикнул Левантевски и что есть силы прижал ее, чтобы она не полетела дальше. Несмотря на чудовищную скорость, машину не трясло и было довольно тихо, не считая негромкого гула.
– Эээ … как там тебя, дружище … а что у нас по вызову? – Лиза