По следам Драула. Мэри Гринн
вылить на себя несколько ведер, чтобы кровь перестала кипеть, а мысли замерли на месте, но было бы невежливо с моей стороны.
– А когда воду можно будет использовать?
– Утром. Когда уйдут луны. Ей нужно отстояться ночь.
Попросив у женщины еще немного воды и поблагодарив ее, я остался у резервуара, наблюдая, как удаляется её силуэт.
На дне сиял олений рог. Его свет показался мне далеким и чужим для этого мира. Под толщей воды его свет становился более холодным, необычным. В прозрачной воде отражались бесчисленные звезды и ясное ночное небо. Казалось, что я смогу коснуться звезд и лун, стоит только протянуть руку в прохладную глубину. По воде пробежала рябь от касания моей руки, и я тут же её одернул.
Вылив на голову остатки воды из кружки, и вернув её на законное место, я отправился спать. Если верить Мидри, завтра предстоял тяжелый день. Но сон не шел. Слова старика так крепко засели в голове, что стоило закрыть глаза, их застилала кровавая пелена. Передо мной проносились сцены битвы, льющаяся кровь и гибнущие от рук собратьев люди.
Поднял меня сам старейшина рано на рассвете и сунул в руки мой дневник.
– Мы уходим сейчас, путь не близкий. Поедим в дороге. Собирайся и выходи на заднее крыльцо.
Спросонья я не смог ни слова сказать. Но поспешно оделся, забросил в заплечную сумку дневник и пару карандашей и вышел на крыльцо. Возле него уже стояли три привязанные лошади. Видимо, две для нас, а третья была нагружена чем-то, но я не смог понять чем. Груз был перемотан тканью. Сам Мидри уже сидел в седле.
– Надеюсь, это не первый раз, когда ты поедешь верхом? Иначе мне будет весело всю дорогу.
Хотелось бы мне ответить, но пересохшее горло не издавало внятных звуков.
Из-за спины кто-то протянул мне кружку с соком, и я поблагодарил, перед этим жадно её осушив. Моим спасителем оказалась Дрина. Она вышла, чтобы проводить нас и пожелать удачи.
– Отец бывает несносным, но таков его характер, будь терпелив с ним.
Девушка одарила нас теплой улыбкой и помахала на прощание.
Наш путь лежал вглубь леса. В самую чащу, по известной лишь старейшине дороге. Через пару часов мы, наконец, устроили привал, чтобы позавтракать.
– И ты даже не спросишь, куда мы направляемся? – Он оторвал ломоть хлеба и протянул мне. Из еды у нас было то, что легко можно было бы съесть даже на лошади. Хлеб, густое масло из коровьих сливок, вяленое мясо, овощи.
– А зачем? Либо я сам все увижу позже, либо это приведет меня к очередным знаниям, которые выбьют меня из колеи.
– Ты лишил всю нашу поездку интереса, знаешь об этом?
Я принял кусок хлеба и густо намазал маслом. Местное мясо намного вкуснее того, что можно найти даже у лучшего городского мясника. Не знаю, чем это вызвано, но оторваться от него я никак не мог, поэтому положил на свой, так называемый, бутерброд несколько кусочков.
– Иногда вы ведете