Хранители Мультиверсума. Книга шестая: Небо над дорогой. Павел Сергеевич Иевлев
сразу заявил выбежавший мне навстречу Марко.
Видимо, что-то было у меня в лице такое… Хотя выглядел я скорее нелепо. Трудно выглядеть свирепым мстителем, если на тебе висит этаким рюкзачком Эли. Оставаться одна в башне она категорически отказалась, а идти сама – ножки маленькие. Уцепилась за плечи, обхватила талию ногами – и так поехала. Я не возражал – случись со мной чего дурное, она в закрытой башне просто с голоду умрёт. Пусть висит, не тяжёлая.
– Надо же, – пригляделся к ней цыган, – я думал, таких уже не осталось. Продай, а? Два зора дам!
– Так. Вот сразу нахрен пошёл с такими идеями.
– Два зора и племянницу свою! Шестнадцать лет, самый сок!
– Меня сейчас плохо слышно было?
– Три! Три зора! Племянницу смотреть будешь?
– Что непонятного в слове «нахрен»?
А прибеднялся-то. Зоры, мол, последние, нищие мы, несчастные…
– Девочка где?
– Слушай, интересная у тебя дочка!
– Она мне не дочка. Но я за неё отвечаю. Где она?
– Пришла, просила рассказать про Искупителя. Не могу же я прогнать девочку? Я мало знаю, отвел к своей глойти, они разговаривают! Не надо сердиться! Никто её не тронет!
– Ещё скажи, вы детей не воруете…
Вокруг бегала с жуткими воплями толпа грязнуль мал-мала-меньше, и разноцветье голов намекало, что не все они уродились «фараоновым племенем».
– Всякое бывает, – не стал спорить Марко, – но им лучше у нас, чем там, где они были. Пойдём, провожу.
Мы пошли через табор, который, к моему немалому огорчению, уже выглядит так, как будто был тут всегда. Вокруг машин раскинулись шатры и палатки, галдят пёстрые тётки, висят на верёвках мокрые тряпки, несёт дымом, едой, портянками и сортиром. Это у меня тут теперь постоянный аттракцион, что ли? Я как бы против.
Палатка глойти чуть в стороне и представляет собой кислотно-розовый шатёр из потрёпанной парусины. Увидев меня, женщина-колобок возмущённо затрясла жирами:
– Уди, кринжовый чел!
Они с Настей сидят на коврике друг напротив друга и пьют чай. Перед глойти здоровенная, размером с ведро, плошка с выпечкой. Пахнет потом, корицей и дешёвой косметикой.
– Пойдем-ка домой, – мягко сказал я девочке, протягивая руку.
– Да, наверное… – она задумчиво взялась за мою кисть, и я легко поднял её на ноги.
– Ты меня напугала, – сказал я, когда мы отошли подальше.
Эли так и висела у меня на спине и это уже начинало утомлять. Как она сама не устаёт?
– Мне нужно было узнать про Искупителя.
– Зачем?
– Не знаю. Нужно.
– Тебе это не кажется странным?
– Кажется. Наверное. Не знаю. Прости.
Отлично поговорили, блин. Сразу всё понятно стало. Пожалуй, единственное, чего мне не хватает сейчас для полного счастья – это подросткового религиозного психоза.
Эли пискнула мне в ухо и задёргала за плечо. Я обернулся, нервно хватаясь за пистолет, обнаружил, что он под её бедром. Отличный из меня ганфайтер,