Черновед. Свежая кровь. Станислав Миллер
великое отрицание или всеобщее ничто. Козловский же видел квадрат черного цвета, который ничуть не отличался от других квадратов.
Следующая картина заставила его остановиться. На полотне была изображена тень в свете фонаря, но без человека, чья фигура могла бы ее отбрасывать. Прохожие, нарисованные грубыми мазками, старательно обходили и свет, и тень, предпочитая оставаться в полумраке. Картина называлась «Одиночество».
Гадать над содержанием не пришлось – Козловский хорошо ощутил тяжесть его груза на себе. Он сам был одиноким неудачником последние пятнадцать лет. В основном стараниями Вали, бывшей жены. До встречи с ней Козловский жил скромно, но у него хотя бы имелась двухкомнатная квартира, доставшаяся в наследство от умершей матери. Зарплаты заводского рабочего хватало на коммуналку, еду и нехитрые развлечения. Разве что женского внимания порой не хватало.
В один прекрасный день Глеб Козловский познакомился с Валей – привлекательной и неглупой вдовой, моложе его на девять лет. Отношения закрутились так быстро, что через несколько месяцев они расписались и стали жить вместе. А еще через год Козловский продал собственную квартиру, чтобы помочь сделать ремонт Вале и закрыть долги, доставшиеся ей после смерти первого мужа. Мог ли он догадаться, к чему все придет? Пожалуй, если бы хоть раз трезво взглянул на ситуацию.
Валю как подменили. Некогда редкие скандалы вспыхивали каждый день. Секс, напротив, окончательно исчез из жизни. Из любимого и работящего Козловский превратился в наскучившего и обленившегося. Его мнение значило меньше, чем ничего. Словом, он почти не удивился, когда очутился на улице без копейки за душой и проигравший все суды о разводе и разделе имущества. Вдобавок завод перешел на автоматизированное производство, а Козловского уволили, как не прошедшего аттестацию. Вот она – живая версия «Одиночества». Пожалуй, к картине Козловский добавил бы презрительные взгляды, которые так любили бросать прохожие при виде грязного несчастного бродяги.
Он пригубил бокал. Кисловатый вкус шампанского развеял дурные воспоминания. Козловский покачал головой. Надо же, одна из картин действительно задела его за живое. И следующая тоже неплоха: человек с золотистой кожей, сверкающими глазами и блаженной улыбкой на лице стоит на пьедестале, а снизу к нему тянутся грязные руки. Одна вцепилась в ступню, разодрав кожу до крови. Надпись под картиной гласила: «Удача».
Козловский усмехнулся и качнул бокалом, будто собирался чокнуться с картиной. Только благодаря удаче он здесь и стоит. Купить изменивший судьбу лотерейный билет его уговорил Серега – один из множества бродяг, ночевавших в подвале заброшенного дома. В подвале «Базы», как ее называли местные. Язык Сереги вечно заплетался, а зрачки выглядели пугающе широкими. Козловский не сразу узнал, что причиной служили «волшебные таблетки», побочными (и желанными для некоторых) эффектами которых были галлюцинации. Серега частенько глядел в стену и безостановочно транслировал окружающим