Лето с ароматом закатов. Дмитрий Александрович Дмитриев
двору. Он не увидит друзей и больше не покричит с ними на всю улицу, больше некого будет звать поиграть в войнушку, больше некому будет прятаться от маминых завтраков. Никто теперь не пройдет по только ему известной тропке в лесу меж высоких и близких сердцу деревьев, никто не будет кататься часами на велосипеде так же, как и он. А он больше не увидит сны, которые так ему нравились и вселяли нежную надежду на новые дни, в коих ребенок собирался стать и космонавтом, и моряком, и доктором, а все для того, чтобы только бескорыстно делать этот мир добрее.
Все и вправду зависит от взгляда. Взрослые скажут: подрасти еще, розовые очки снять тебе надо. Ну, если взросление – это смена розовых очков на черные, я лучше оставлю розовые, и буду счастлив, пока взрослые сами себе портят жизнь. Это не розовые очки, – это вера. Вера в лучшее, в добро, в хороших людей. Это надежда. Надежда на то, что есть еще те, кто сможет тебя понять и с тобой делать мир лучше. Это любовь. Просто любовь ко всем и ко всему. Всеобъемлющая и всепрощающая. Наверное, поэтому дети такие счастливые. Они уже имеют то, что взрослые потом годами ищут, поискам чего посвящают книги и целые жизни.
Так почему некоторые дети страдают, пока другие живут мирно и богато? Кто-то винит Бога, а виноваты сами люди. Люди, у которых есть власть, деньги и, естественно, способность что-то предпринять. Но они ничего делают. Просто не обращают внимания на других, ведь это не в их «компетенции». Я думаю, если все общее денежное состояние богатых разделить на каждого человека земли, то все станут богаты и равны. Виноваты люди, которые не хотят прощаться с жестокостью в сердце. Они злобно разрушают другие жизни, считают себя выше и правильнее. Но как же это низко, – возвышать себя по какому-то этническому признаку, презирать других, навязчиво считая, что они несовершенны! Сейчас вроде бы всем понятно, как несправедливо бывает то или иное действие со стороны человека. Тогда почему это не понимают на войне? Почему этого не понимала однажды целая нацистская держава?! Люди просто боялись что-то говорить. Но как же это мерзко… Просто возомнить себя лучше кого-то и без разбора убивать, истреблять тех, кто никакого зла не хотел совершить тебе; убивать невинных детей, люто веря в то, что и они – угроза, враги, зло, которое нужно искоренить. Да где же еще зло?! Если эти евреи ничего жуткого не делали, зато как зверски обращались с ними германцы, даже с теми, кто так хотел жить, кто жил по-доброму, веря в лучшее будущее…
Парень почувствовал, как его глаза наполнялись чем-то непривычным. Слеза прокатилась по щеке, она просто выпала из своего жилья и тоже вскоре погибнет, просто высохнув. А юноша все сидел и искренне не понимал, почему в мире столько жестокости и гадости. Ему не приходили в голову ответы, казалось, что такие проблемы настолько сложны и необъяснимы, будто бы приобрели статус трансцендентных. И сердце разрывалось от осознания того, что он ничего не может сделать, что всех детей ему все равно не укрыть от зла, что никто даже слушать не станет речей