Волчья Вера. Анна Михайлова

      Утро, разумеется, началось с двух стаканчиков кофе на капоте черного монстра.

      – Доброе утро, Вера! Чудесно выглядишь.

      – Доброе. А я уже пила дома кофе.

      – Выбросить? – он иронично изогнул бровь.

      – Дай сюда! Никакого уважения к чужому труду.

      – Тогда садись в машину.

      – Это еще почему?

      – Уважай труд тех, кто ее создавал. Да и жара сегодня уже с утра.

      Нехотя, но она все же согласилась.

      Как бы Вера не хорохорилась, но напряжение потихоньку отпускало. Она чуть-чуть приоткрывала броню холодной враждебности, позволяя изредка увидеть себя настоящую.

      Когда Роман подъехал к банку и помог выйти из машины, она повернулась и посмотрела прямо на него.

      – Слушай, я могу попросить тебя об одолжении?

      – Все, что угодно, – ответил, не задумываясь.

      –– Не присылай больше цветов, а? На всем этаже вазы кончились. Да и коллеги косятся.

      – Да пусть хоть окосеют. Но я учту, – он нагло подмигнул и крикнул ей вслед, – до вечера!

      Что бы мажор – и не сделал по-своему? В обед курьер принес целую корзину тюльпанов. Охапка нежных, закрытых бутонов лежала так, что дна не было видно. Вера, усмехаясь, достала карточку:

      «Сказали, что ваза не нужна. Проверим? Расскажешь вечером».

      Видимо слишком довольная у Вера была улыбка, потому что «змеиный уголок» зашипел как стая рассерженных кошек. Когда их недовольство достигло апогея, болонка-Лизочка, прихватив со стола какие-то бумаги, устремилась к начальнице. Ну, и пусть хоть слюной подавятся. У меня вчера был Питер!

      Вера старалась не прислушиваться к происходящему, но увы, не получалось. Раздражающий бубнеж шел фоном. Через некоторое время змейка-Лизочка подошла к ее столу и встала «над душой».

      – Вера, а тебя Инна Витальевна к себе вызывает, – гаденько пропела она с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего.

      Молча кивнув, Вера направилась в кабинет начальницы. Несмотря на то, что это был стеклянный уголок, сквозь жалюзи которого она любила подглядывать за подчиненными, дверь в кабинет была закрыта всегда. Госпоже начальнице нравилось, когда в дверь стучат, даже если посетитель видел, что она внутри одна. Подержать его на пороге было для Инны Витальевны одной из немногих радостей в жизни. Наравне с пирожными и сплетнями.

      Постучав и услышав недовольное «Войдите», прошла внутрь и прикрыла за собой дверь. Прекрасно понимая, что шакалята рванут подслушивать. Инна Витальевна, полная женщина предпесионного возраста и небольшого ума, неведомо как пробившаяся в начальницы, зорко следила за тем, чтобы в ее отделе была серая безропотная масса, которая не сможет подвинуть ее с насиженного места.