Жизнь прожить – не поле перейти. Владимир Виленович Лиштванов
снова заставил предпринять очередную попытку завоевать её.
Он с большей энергией начал осуществлять это намерение и её отказ, лишь подхлёстывал его действия, возбуждая сильное желание.
– У меня не так. У меня к тебе сильные чувства и серьёзные намерения, – проговорил Сергей и снова ласково, но настойчиво обнял Дуню.
– Ах, Сергей Григорич, – уже менее уверенно проговорила Дуня, слабо вырываясь из его объятий, – не можно так!
– От чего же? Как раз, очень даже можно!
– Грех, всё это!
– Прям то уж и грех?
– Конечно!
– Всё это бабушкины сказки. Вот я сегодня утром прогуливался по городу и видел, как даже монахи и монахини не могут устоять под напором взаимных чувств любви друг к другу. Всё ж это происходит не ради прихоти людской, а ради продолженья рода человеческого. А я очень хочу, чтоб твой сын был похож на меня.
– Я готова, Сереженка!!! – раздался вдруг за спиной звонкий голос сестры, который сразу повис в пронзительной тишине, наступившего внезапно неловкого молчания.
Сергей, с большой неохотой и великим сожалением, как избалованный ребёнок, у которого отняли любимую игрушку, отстранился от Дуни и повернулся к появившейся, так некстати, Марии.
– Что готова? – не скрывая сильного раздражения, грозно проговорил он, но, увидев растерянное и смущённое лицо сестры, слегка смягчился и переспросил, не так грозно, – Что готова?
– Ты же сам послал переодеваться к поездке, – обиженно залепетала сестра.
– Ах, да, – сконфужено ответил Сергей, – я совсем забыл. Ну, раз готова, то поехали кататься.
Поездка действительно удалась на славу. Чудесный солнечный день способствовал этому. Брат и сестра быстро доехали до реки и расположились на живописном берегу Сейма, сконфуженно промолчав всю дорогу.
Пологий берег плавно спускался к реке, и она спокойно и грациозно несла воды куда-то, скрываясь за поворотом.
На противоположном берегу стоял смешанный лес. Деревья лениво покачивали ветвями, как бы отмахиваясь от надоедливого озорного ветерка. Стайка ласточек, весело щебеча, быстро носилась над речной гладью.
Великолепный пейзаж полностью завладел ими, и брат с сестрой долго молчали, залюбовавшись. Мария решилась первой нарушить затянувшееся молчание:
– Ах, Сереженка! Хорошо-то, как здесь! – взволнованно проговорила она, вдыхая всей грудью речную прохладу.
– Да, чудесно. Даже не скажешь, что где-то идет война и гибнут тысячи людей.
– Как это ужасно! Ну почему, почему нельзя жить мирно? Почему людям надо обязательно убивать друг друга?
– Да, ты права. Ни одно живое существо не убивает себе подобного, ради прихоти. Лишь человек, этот венец природы, готов уничтожить ближнего ради раздела территории, из-за денег, или ещё из-за чего-нибудь низкого и мелкого.
– Сереженка, мне страшно!
– Чего ты боишься глупышка?
– Ты ведь тоже едешь на эту бойню и я, боюсь за тебя. Ведь