Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 2. Александр Дюма
кокетка.
– Боюсь, что так.
– Бедный братец! – рассмеялся король.
– Я вижу, вы прощаете кокетство?
– Когда речь идет о принцессе, прощаю, ибо по сути своей принцесса не кокетлива.
– Может быть, но брат вашего величества из-за этого теряет голову.
– Чего же он хочет?
– Он собирается утопить Гиша.
– Какая жестокость!
– Не смейтесь, он в самом деле доведен до отчаяния. Придумайте какой-нибудь выход.
– Охотно сделаю все, что могу, чтоб спасти Гиша.
– Если бы брат слышал вас, он составил бы против вас заговор, как ваш дядя против вашего отца.
– Нет, Филипп меня любит, и я его люблю. Мы с ним не станем ссориться. Но, однако же, как быть?
– Вы должны запретить принцессе кокетничать, а Гишу ухаживать.
– Только-то? Ну, мой брат составил себе чересчур высокое понятие о королевской власти… шутка сказать: исправить женщину! Мужчину – еще куда ни шло.
– Как же вы приметесь за дело?
– Гиш человек благоразумный, я сумею его убедить одним словом.
– А принцесса?
– Это будет потруднее. Тут одного слова мало. Придется сочинить для нее целую проповедь.
– И надо спешить.
– О, я обещаю приложить все старания. Да вот сегодня после обеда репетиция балета.
– И вы будете говорить проповедь, танцуя?
– Да, матушка.
– И обещаете обратить ее на путь истинный?
– Я искореню ересь либо убеждением, либо огнем.
– В добрый час! Только не впутывайте меня в это дело. Принцесса ни за что мне этого не простила бы. Я ведь свекровь, мне надо ладить с невесткой.
– Государыня, король возьмет все на себя. Знаете, я передумал. Не лучше ли пойти к принцессе и поговорить с ней.
– Это, пожалуй, слишком торжественно.
– Так что же? Для проповеди нужна торжественность, а то ведь скрипки могут заглушить добрую половину моих доводов. Кроме того, надо же помешать брату в его свирепых замыслах… Принцесса теперь у себя?
– Я думаю.
– Какие же главные пункты обвинения?
– Вот они, в двух словах: вечно музыка… постоянные посещения Гиша… подозрение в том, что от мужа прячутся…
– Доказательства?
– Никаких.
– Хорошо. Так я иду. – И король принялся рассматривать в зеркалах свой нарядный костюм и прекрасное лицо, ослепительное, словно алмазы на платье.
– Принц опять дуется и прячется? – спросил он.
– Да, огонь и вода не убегают друг от друга с такой стремительностью, как эти двое.
– Матушка, целую ваши ручки, самые красивые во всей Франции.
– Желаю успеха, государь… Будьте миротворцем.
– Я не прибегаю к услугам посла, – отвечал Людовик. – Значит, я буду иметь успех.
Он со смехом ушел и всю дорогу поправлял то костюм, то парик.
XIV. Посредник
Когда король появился у принцессы, все ощутили живейшее беспокойство. Собиралась гроза, и шевалье де Лоррен, сновавший среди группы придворных,