Аберлауг. Следуя за вампиром. Мариан Траум
за стол и, давая пальцам отдохнуть, залипла в окно. Сидела так какое-то время. С полки раздался шорох, что заставил обернуться. Я взглянула туда, приподняв брови, и увидела, как большой кусок хлеба шевельнулся к краю. Снова шевельнулся, покачнулся, но, внезапно передумав падать, юркнул обратно, скрывшись за кувшином. Эм?
Привстав, я подозрительно уставилась на полку. Оказалось, мышь. Серая, мелкая и шустрая. Почувствовав, что её запалили, тут же спустилась по стене. Я успела её рассмотреть (или его). Крысёныш был такой худой, что стало жалко. Одна голова осталась. Как только она не перевешивала туловище, не пойму. Стоило мне снова пошевелиться, как он скрылся в щели между досок в полу.
Пробовать кусок, которым чифанила мышь, не хотелось, вдруг подхвачу что. Но, подумав ещё немного, всё-таки отломила покусанный край и съела нетронутую часть.
Не стала мучиться с кресалом дальше, потому что голод более-менее утолила. Вильям пришёл, по ощущениям, где-то через час. Покачал головой при виде учинённого безобразия, показал мне, где висит ключ от погреба, и даже научил пользоваться кресалом. Я решила изучить подвал, где тут что лежит, чтобы впредь таких ситуаций не возникало. Всё равно делать нечего. Со свечой в руке спустилась по скрипучей деревянной лестнице. Споткнулась пару раз на узких, прогрызенных мышами ступеньках. Да что же темно-то так везде. Черно… И паутина. Теперь постоянно придётся со свечой ходить. На последней ступеньке запнулась и едва успела схватиться за перила и поймать выпрыгнувшую из рук свечу. Больно ударилась при этом локтем и потёрла его, выругавшись.
Помещение было заставлено бочками, в которых хранились овощи: морковь в глине, картошка, чеснок, свёкла. Стояли банки с травами и специями, каждая подписана. Я подсознательно искала что-то странное и подозрительное из-за недоверия к Вильяму. Но самое странное, что обнаружила, это морковка в глине. И то потому что я не знала, что её в глине хранят. Постояла минут пять с умным лицом, осматриваясь, как детектив, с рукой у подбородка. У меня воображение мама не горюй. Если мозг придумал, что ты участник масонского заговора, то его уже не остановить. И доказать, что это не так, ты не сможешь.
Эх, ладно, что я, в самом деле, фантазирую. Вообще некрасиво получается. Он меня спас, а я ерунду придумываю.
Ещё тут обнаружилась бочка с вином. Запах такой крепкий, вкусный, но нет, не буду. Пила я крайне редко, только когда ездила на рок-концерты, и предпочитала ликёр. А то с двух пробок развезёт, а я с красавчиком в одном доме, хоть и не доверяю ему, но лица-то это не меняет. Кажется, он вызывает у меня симпатию, сделала я себе чистосердечное признание. Мне ещё жить с ним неизвестно сколько. Так что тихонько крышку закрыла от греха подальше и так же тихонько поднялась по лестнице обратно.
Это было странно, но Вильям с первых дней моего пребывания здесь как будто не замечал, что рядом новый жилец. Помогать по хозяйству вообще не просил. Всё делал сам, как на автомате, через пару дней снова пошёл на охоту, потом за водой к реке, готовил