Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 3. Александр Дюма
со мной ли хотела она говорить.
Хитрый капитан угадал. Монтале, войдя и увидев Рауля, вскрикнула:
– Сударь, сударь, вы тут! Простите, господин д’Артаньян.
– Охотно прощаю, сударыня, – сказал д’Артаньян, – я знаю, я в таком возрасте, что меня разыскивают только тогда, когда уж очень во мне нуждаются.
– Я искала господина де Бражелона, – ответила Монтале.
– Как это удачно совпало! Я вас также хотел повидать.
– Рауль, не желаете ли выйти с мадемуазель Монтале?
– Всем сердцем!
– Идите!
И он тихонько вывел Рауля из кабинета; затем, взяв Монтале за руку, прошептал:
– Будьте доброй девушкой. Пощадите его, пощадите ее.
– Ах, – ответила она так же тихо, – не я буду с ним разговаривать. За ним послала принцесса.
– Вот как, принцесса! – вскричал д’Артаньян. – Не пройдет и часа, как бедняжка поправится.
– Или умрет, – сказала Монтале с состраданием. – Прощайте, господин д’Артаньян!
И она побежала вслед за Раулем, который ожидал ее, стоя поодаль от дверей, встревоженный и озадаченный этим диалогом, не предвещавшим ему ничего хорошего.
XII. Две ревности
Влюбленные нежны со всеми, кто имеет отношение к их любимым. Как только Рауль остался наедине с Монтале, он с пылом поцеловал ее руку.
– Так, так, – грустно начала девушка. – Вы плохо помещаете капитал своих поцелуев, дорогой господин Рауль, гарантирую, что они не принесут вам процентов.
– Как?.. Что?.. Объясните мне, милая Ора…
– Вам все объяснит принцесса. К ней-то я вас и веду.
– Что это значит?
– Тише… и не бросайте на меня таких испуганных взглядов. Тут окна имеют глаза, а стены – длинные уши. Будьте любезны больше не смотреть на меня; будьте любезны очень громко говорить со мной о дожде, о прекрасной погоде и о том, какие развлечения в Англии.
– Наконец…
– Ведь я предупреждала вас, что где-нибудь, я не знаю где, но где-нибудь у принцессы обязательно спрятано наблюдающее за нами око и подслушивающее нас ухо. Поймите, что мне вовсе не хочется быть выгнанной вон или попасть в тюрьму. Давайте говорить о погоде, повторяю еще раз, или лучше уж помолчим.
Рауль сжал кулаки и пошел быстрее. Он придал себе вид безгранично храброго человека – это верно, но то был храбрец, идущий на казнь. Монтале, легкая и настороженная, шла впереди него.
Рауля сразу же ввели в кабинет принцессы.
«Пройдет целый день, и я ничего не узнаю, – подумал Рауль. – Де Гиш пожалел меня, он сговорился с принцессой, и оба они, составив дружеский заговор, отдаляют решение этого больного вопроса. Ах, почему я не сталкиваюсь тут с откровенным врагом, например, с этой змеею Вардом? Он, конечно, не преминул бы ужалить… но зато я бы не знал колебаний. Сомневаться… раздумывать… нет, уж лучше смерть!»
Рауль предстал перед принцессой.
Генриетта, которая была еще очаровательнее, чем всегда, полулежала в кресле; она положила свои прелестные ножки на бархатную вышитую подушку и играла с длинношерстным