Лорейн значит чайка. Мария Хомутовская
коридоре поджидали сестры. Видимо, слуги разболтали им о её беседе с отцом. В глазах девушек читался вопрос, но Лорейн не смогла выдавить ни слова. Она развернулась и бросилась бежать по коридору.
***
Лорейн лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку и рыдала, когда скрипнула дверь и послышались шаги Ванессы. Лорейн чувствовала, как мать села на край постели. Сжав руки в кулаки, Лорейн пыталась найти в себе силы попросить её уйти. Но мама мягко обняла её и развернула к себе, заставив сесть. Лорейн хмуро глядела на спокойное красивое лицо, пока леди Бриголь приглаживала её растрепавшиеся волосы.
– Ничего, Лора. Замужество – это не так уж страшно, – произнесла мать, грустно улыбнувшись.
– Мама, он отдал меня неизвестно кому! Да ещё на другой конец света!
Нежные мамины руки вытирали слёзы на щеках.
– Не говори так! Это обычный брак по договоренности, – сказала леди Бриголь. – А другой конец света… Может быть, для тебя это к лучшему: тебе там будет интересно. Ты сама показывала мне книги про женщин, которые путешествовали и рисовали, теперь ты сможешь быть одной из них! Нарисуешь новые пейзажи, пока плывешь на пароходе! Увидишь новые земли!
Лорейн поняла, что совершенно не подумала об этом. Ее мысли занимал образ нежеланного жениха и строгий отцовский приказ. Но если взглянуть на ситуацию с другой стороны…
То мама права! Путь в Туссию может стать самым ярким опытом в жизни, который будет скрашивать долгие зимние вечера в чужом доме с чужими людьми. Ведь и здесь ей рано или поздно пришлось бы уехать из родного дома…
Слезы Лорейн понемногу высохли. Она вытерла лицо и села, обхватив руками колени.
– Знаешь, о нашем браке с твоим отцом тоже сговорились родители, – продолжала мать. – Мы лишь пару раз встречались до свадьбы на светских приемах. Тем не менее, мы вместе много лет, и я не могу назвать нашу жизнь несчастливой.
– И ты любишь его? – затаив дыхание, спросила Лорейн.
Ей искренне хотелось знать, как можно любить такого холодного, бесчувственного человека, занятого лишь делами, но при этом контролирующего всех и вся.
– Конечно люблю, дорогая! – улыбнулась мать, но Лорейн прочла в её улыбке какую-то печаль.
Она поджала губы:
– Но ваши родители хотя бы знали друг друга, а меня отец отдает за первого встречного! Он не видел этого Эрдмана двадцать лет! Что он может знать о его сыне?
– Дорогая, Роберт Эрдман молод, богат и образован. Таким набором качеств не многие могут похвастать. Конечно, проблемы будут, но при мудром поведении их всегда можно решить.
Лорейн была с ней не согласна. В бранцузских романах, которые она тайком читала, любовь вспыхивала внезапно, наплевав на все условности и людские предрассудки. Не всегда она приводила к счастью, но если её не было, то счастья уж точно не жди. И сегодня её наивные мечты о такой любви разбились вдребезги благодаря слову отца, сказанному двадцать лет назад.
– Мне кажется, что папа меня ненавидит, – вдруг выпалила Лорейн, вновь ощутив на щеках горячие слезы.
Леди