Город разврата. Александр Накул
пришёл страх. Словно ледяной клинок вонзился Филсу прямо в сердце. Но этот холод продержался не дольше, чем вспышка искры. Потому что в следующий момент заговорил уже разум. И Филс смог опознать ту, кто, щуря сонные глаза, сейчас приподнималась на ложе.
Это была Вигилия Фуменаль, одна из младших дочек семейства Фуменалей. Днём, среди домашней суеты и в дорогом неудобном платье, чьи пышные рукава словно отвлекали внимание от её холёного личика, низкорослая Вигилия казалась совсем мелкой, почти девочкой. Но, как и почти все горожане, она предпочитала в тёплые месяцы спать обнажённой. И сейчас, когда тонкая простыня даже не прикрывала, а словно ещё отчётливей облегала её формы, было очевидно, что её тело уже сформировалось – и сформировалось неплохо. Даже высокие скулы, от которых глаза казались немного по-восточному узкими, выглядели естественными и прекрасными, когда он мог видеть её тело полностью, без утомительной тяжести тканей.
Сегодня вечером она собиралась уезжать на виллу в деревне. Но почему-то не уехала…
– Кто вы? – спросила Вигилия. Её прекрасные глаза были полуприкрыты, пряди распущенных волос лежали на лице и плечах, словно тени от оконной решётки.
У Филса не было плана на этот случай. Но суровая школа улицы научила его неплохо импровизировать.
Одним прыжком он подскочил к ложу, схватил девушку за предплечье, и, глядя ей в глаза, едва различимые в полумраке, страстно зашептал:
– Госпожа, прошу вас, простите меня! Я правда не хотел вас испугать, я правда не хотел вас разбудить. Поймите, что это единственный способ для меня с вами встретиться и сообщить, – Филс сглотнул, – что я люблю вас, люблю всей душой и готов отдать за вас жизнь. Я и сам прекрасно понимаю, что нам почти невозможно быть вместе и наши семьи будут против нашего брака.
– М? – в ещё сонных глазах заиграли искорки любопытства.
– Вы узнаете меня? – спросил Филс.
– Нет, кто ты? Ты пахнешь маслом… дешёвым оливковым маслом.
Филс не знал, что ответить. И поэтому он просто прильнул губами к губам девушки и принялся её целовать.
Вигилия была, конечно, удивлена, но ответила на поцелуй и разомкнула губы. Язык Филса скользнул по её безукоризненно чистым, перламутровым зубкам, а потом ему навстречу выскользнул её язычок.
Они целовались долго и страстно, упиваясь вкусом губ и непривычными ароматами друг друга. Уже соскользнула под кровать простыня, и ловкие руки Филса начали ласкать аппетитную грудь. Вигилия не отстранилась, не пыталась вырваться, а напротив, начала дышать ещё чаще, с нарастающей страстью.
Филс очень хорошо знал, что значит такое дыхание. Удивительно было только то, что оно оказалось одним и тем же и у уличных девок, которые зарабатывали так на жизнь, и у этой холёной красавицы из богатой семьи.
Он уже приготовился опустить руки ниже и хорошенько познакомиться с бёдрами и упругой задницей, но тут в коридоре послышались шаги.
С отчаянным усилием, на выдохе он оторвался