Золотая лилия. Райчел Мид
вещать:
– Вы, мисс Сейдж, – замечательный пример сотрудника, способного активно работать с ними, сохраняя объективность. Ваша преданность не осталась незамеченной.
– Благодарю, сэр, – смущенно отозвалась я. Интересно, сколько еще раз я сегодня услышу про собственную «преданность»? Да, теперь все идет совсем не так, как несколько месяцев назад. Тогда я увязла в крупных неприятностях из-за помощи одной беглой дампирше. Позднее оказалось, что та ни в чем не виновна, и мое участие в деле списали на «честолюбивые карьерные устремления».
– И, – продолжал мистер Солнечные Очки, – принимая во внимание ваши отношения с мистером Дарнеллом, мы решили – вы идеально подходите для дачи показаний.
Я вновь взглянула на Кита, который без остановки продолжал биться в стекло и кричать. Прочие ухитрялись не обращать на него внимание, и я пыталась следовать их примеру.
– Каких показаний, сэр?
– Мы обсуждаем, следует ли возвращать юношу на переобучение, – пояснила Седой Пучок. – Он добился значительного прогресса, но все же сложилось следующее мнение. Лучше перестраховаться и убедиться, что всякая привязанность к вампирам вырвана с корнем.
Конечно, если нынешнее состояние Кита – «значительный прогресс», то лучше и не представлять себе «отсутствие успехов».
Солнечные Очки занес ручку над планшетом.
– Исходя из того, что вы видели в Палм-Спрингсе, мисс Сейдж, как вы полагаете – каково отношение мистера Дарнелла к вампирам? Была ли наблюдаемая вами взаимосвязь достаточно прочной, настолько, чтобы требовались дополнительные меры предосторожности?
Видимо, «дополнительные меры» – продолжение переобучения?
Кит продолжал орать, а в полумраке комнаты все взгляды были устремлены на меня. Алхимики взирали задумчиво и заинтересованно. Тома Дарнелла бросило в пот, он смотрел на меня со страхом и опасением. И неудивительно. Ведь судьба его сына – в моих руках.
Я посмотрела на Кита, и меня захлестнули противоречивые чувства. Он не просто не нравился мне – я его ненавидела. Я мало к кому испытываю такое. И я не могла простить ему Карли. Кроме того, в памяти все еще были свежи воспоминания о том, что Кит сделал со мной и другими в Палм-Спрингсе. Он оклеветал меня, отравил мне жизнь, пытаясь скрыть свои жульнические махинации с кровью. Еще он отвратительно обращался с вампирами и дампирами, за которыми нам полагалось присматривать. Я даже усомнилась, кто из них – настоящее чудовище.
Что именно происходило в центре переобучения, я точно не знала. Судя по поведению Кита, там очень несладко. И какая-то часть меня самой с удовольствием посоветовала бы алхимикам отослать парня обратно на несколько лет и вообще никогда не выпускать на свет божий. Кит виновен и должен понести серьезное наказание – хотя я почему-то не была уверена, что он заслужил конкретную кару.
– Мне кажется… Кит Дарнелл испорчен, – произнесла я. – Он эгоистичен и аморален. Ему наплевать на остальных, он пойдет