Родственные души. Сборник рассказов современных писателей. Таня Стар
и лаять, пугая водителей. Слаженно получалось.
А сдохла по глупости. Дорогу-то она переходить умела, а во дворах забывалась и носилась, как угорелая, вот и попала под колёса. Хорошо сразу отошла, даже заскулить не успела… Я психанул, гонялся как ошалелый, на людей кидался, опять в приют загремел, повезло, хоть не пристрелили. Там в соседней клетке щенок-сосунок сидел. Как на меня похож! Опекал его:
– Не боись, Лайчонок. Не пропадёшь! Жизнь только начинается.
А он смотрит глазками-бусинками и зубами стучит.
Бывало, человеки приезжали. По кругу ходят, в клетки заглядывают, ищут. Мимо меня, конечно… кому нужен старый зубоскал? А вот однажды тётка с красным хохолком увидела маленького Гавкалку и:
– Ох, Мишаня, гляди-ка, наш! Забираем!
– Ну, – думаю, – в ошейнике родился. Повезло! Будет в квартирах корма жевать да на газоны мочиться.
Эта тётка с хозяйкой приюта снюхалась, частенько наведывалась. Чё-та вечно там привозила-отвозила. Вот я и разнюхал, где обитает мой дружок. Через год повадился к ним во двор приходить и умирающим прикидываться. Весь квадрат меня кормил. И эта с хохолком тоже. Важная такая! Как-то раз вывела Гавкалку, и закрыла его на детской площадке под замок. Кинула ему туда мячик, – пущай развлекается.
Глянул я на него – дело дрянь! Кобель здоровый вымахал, а яиц-то нет.
Тётка бабкам жалится:
– Мой Тайсочка неделю назад не то что-то скушал, облевался. Пришлось к ветеринару вести. Теперь вот уколы ему колем для профилактики. А ещё мы третью прививку сделали, и таблетку за тыщу рублей ему купила. Съест раз в год, – и все блохи, глисты сразу сдохнут, и ни один клещ не прилепится.
«Ой, – думаю, – беда! Что тут скажешь? Люди! Никаких мозгов у них не разумеется. Что за собака без блох? Загубили пса! На корню загубили.»
Убёг я подальше, чтобы не видеть, как малец мой не живёт, а мается.
Никак им не понять, что собака у человека свободу крадёт, а человек у собаки волю. И попадают оба в рабство. Псине расплата – вечная верность, а человеку – украденное время. Оба друг дружку выпьют и останутся ни с чем.
– Как это, дедушка Цыган? Разве найти себе хозяина – не счастье для собаки?
– Да какое ж это счастье?.. Самообман!
Помнится, в одну зиму загрустил чавой-то. Будку вспомнил, Сашку-электрика. Детей евоных, что в дом меня мальцом таскали на диванах тиливизеры смотреть. А зима в тот год холодная, ох, какая жгучая! Аж жалко себя стало. Всё, думаю, остепениться пора. Хозяин мне нужен. Пущай заботится!
И жизнь исполнила желание! Попался я одной такой в сезон разбитой любви. Грустила по кому-то. Что она во мне нашла? Говорит, на Барона её похож из детства, который от чумки издох.
Притащила меня в дом и давай уваживать. Мыть, сушить, блох долой, ошейник кожаный: всё, как у породистых! Утром-вечером – стул по расписанию. Днём кукуй, жди её с работы. Потом ублажай: сидеть, лежать, лапу. Старался я, и она старалась оскала моего не пугаться. Подруги-други звали в гости, – нельзя! Барон один дома. Ей бы жить и жить, а она не может! Расписание