Живые есть?. Екатерина Попова (Калиткина)
на нас внимание.
Коридоры и комнаты отличались обстановкой и временными дополнениями. Объединяло их только старение. На стенах местами висели картины явно не нашей эпохи.
В одной из комнаток мы нашли мальчика десяти лет, прятавшегося под столом. Подтяжки и непривычного кроя рубашка выдавала его происхождение. Он тут уже не один десяток. Из стен торчали металлические ручки, похожие на переключатели. Только для чего они, было не понятно.
– Привет, – обратилась я к мальчику.
Он сидел к нам спиной и никак не реагировал. Я посмотрела на парня.
– Он молчит. Но пару раз я видел, как он встаёт и нажимает эти рычажки в стене.
– Вот, что бывает, когда без подготовки суёшься в омут. Надо было сначала проверить всю подноготную дома.
Положила младенца на стул и достала из сумочки телефон. Антенны нет. Жаль. Глубоко забралась.
– Ещё есть кто-нибудь?
– Тебе нужны ещё? – в глазах парня застыл ужас.
– С чего это ты такой эмоциональный, а? – спросила я, и тыкнула его пальцем в лоб, но ничего не произошло.
– Больно.
– Для мёртвого ты слишком живой, а для живого… В общем, ты бы тут и часа не продержался. Придётся, потом рапорт писать на твоё тело.
– Дело?
– Неа, тело.
Пока я разбиралась с парнем, младенец на стуле перевернулся и тут же полетел головой вниз. Послышался хруст, а затем, воздух наполнила звенящая тишина.
– Она так и будет падать. Оставь её.
И мои руки замерли в сантиметрах от малышки.
– Слышь, сероглазик, не лезь! – рявкнула я, и подняла младенца. Та снова открыла глаза и сделала губки бантиком.
А в милых глазах парня читалась обида. Ну и пусть обижается, не маленький, жалеть не буду.
– Мне надо выйти.
– Ты уйдёшь?
– Прости, милый, но работа, на то и работа, что с неё можно уйти.
Я ещё раз для убедительности тыкнула парню в лоб и закрыла глаза. Перешагнула через туманное марево и тут же шум улицы оглушил меня. Словно я много часов находилась в полной тишине.
Перед глазами разбитое окно, за ним по дороге сновали машины, прохожие, дети. Я снова стала нормальной. Теперь комнаты отличались. Современные обои, целая мебель, книги, разбросанные по полу. Ковры.
Телефон в руке завибрировал, и я машинально сняла блок.
– Алло.
– Алиса, ты ахренела? – взревел голос в телефоне.
– Антошка, ты чего орёшь?
В животе у меня ужасно заурчало и слюни наполнили рот.
– Два дня ни слуху, ни духу! Только не говори, что ты ещё у Лаврова?
– Два дня, – шёпотом повторила я.
– Сдохнешь ты, а отвечать буду я. Я тебе какое задание дал, найти Лаврова, а ты куда пропала?
– Так я у него самого. Только не нашла ещё. Антош, тут место мутное, можешь на него историю покопать?
– Хорошо. Скину файлом. Значит, Эдик не преувеличивал, когда говорил, что это дурдом?
– Да нет, всё намного проще, просто временные цикличности наложились друг на друга. Что-то очень сильное повлияло