Ограниченный тираж. Карен Макквесчин
знаю, ты будешь скучать по этому.
– За десять дней мои мышцы превратятся в пудинг.
Хейли хохотнула:
– Твои руки станут похожи на лапшу.
Вопреки себе Мэри усмехнулась.
– Больше всего меня беспокоит изоляция. Отсутствие доступа к телефону – довольно радикальные перемены. Я не могу представить, что не смогу связаться с тобой в течение десяти дней. Даже участники реалити-шоу имеют возможность звонить домой.
– Да уж, – выдохнула Хейли.
– Это единственное препятствие.
На заднем плане в трубке Мэри услышала звяканье микроволновки. Хейли никогда не могла просто поговорить; она всегда параллельно делала что-то еще. Непревзойденная многозадачность.
Услышав звук открывающейся дверцы микроволновой печи, Хейли сказала:
– Если честно, я не вижу объективных причин такого запрета. В смысле, ты ведь позвонила мне сейчас, верно? Очевидно, связь в Монтане есть. Похоже, Феликс Уортингтон – жуткий контролер.
– Большинство миллиардеров такие.
Они поговорили еще несколько минут, Мэри мучилась из-за своего решения и перебирала все «за» и «против».
– Серьезно, мам, меня устроит любое твое решение.
Перед завершением звонка Мэри сказала Хейли, что любит ее и позвонит, как только вернется домой. Затем выключила телефон, встала с качелей и направилась к дому.
По наитию она продолжила движение вниз по кварталу, удаляясь от дома Барлоу. Сквозь трещины в тротуаре проросли одуванчики, чего она сначала не заметила. Внимание к деталям было поразительным. Феликсу Уортингтону должно было по-настоящему нравиться шоу, чтобы воссоздать весь город с такой точностью. Глядя на каждый дом и машины, припаркованные на некоторых подъездных дорожках, у Мэри возникло ощущение, что она перенеслась в прошлое. Без яркого света и необходимости снимать все в сжатые сроки она почти могла понять, что чувствуют фанаты, когда смотрят шоу. Хейвен был мирным, милым городком. Населенным причудливыми, добродушными людьми.
Майло сказал, повсюду висят камеры, поэтому она предположила, что за всем, что она говорила и делала с момента въезда в Хейвен, включая ее разговор с Хейли, наблюдали. Аманда была права, это жутко, но не так жутко, как если бы они находились в полном неведении. Она развернулась и неторопливо направилась обратно. Пусть подождут.
Мэри думала, что приняла решение, но теперь, когда пришло время дать окончательный ответ, заколебалась. Два миллиона долларов – большие деньги всего лишь за десять дней работы. У нее больше не было агента или менеджера, потому что ей не хотелось, чтобы кто-то брал процент от ее гонорара. Вся сумма предназначалась ей. У нее появилась бы отличная финансовая подушка на черный день.
Подходя к главным воротам перед домом Барлоу, Мэри продолжала прокручивать вопрос Хейли в голове.
«Но если ты будешь играть роль, то можно представить, что ты Мэрион, а он Джеральд». Подход, который мог сработать или по крайней мере помочь ей пережить эти дни. Но потом