.
с делами юной леди.
– Шутить изволите? – тихо произнесла девушка. Она всё так же пристально глядела на дерзкого незнакомца. Нотки настороженности в голосе упорно боролись с отблесками наивной, почти детской надежды на чудо.
– Нет. Нет, сударыня, как можно? Моё имя – Константин. Константин Ерохин.
Женщина внезапно вздрогнула и повернулась к молодому человеку. Её рассеянный взгляд долго сосредотачивался на Ерохине, а потом мать незнакомки закрыла рот ладонью и во все глаза уставилась на него.
– Костя? – медленно произнесла она. – Вы правда Костя Ерохин? Из Екатеринограда?
Казалось бы, возможное знакомство с дамами должно было дать почву надеждам бывшего студента увезти женщин с собой, но именно оно и выбило самого Ерохина из колеи. Он медленно снял котелок, прижал к груди и поклонился, как бы подтверждая, что женщина не ошибается.
Девушка тоже решительно ничего не понимала. Она с неменьшим интересом взглянула на матушку, а потом снова перевела взгляд на Костю Ерохина. А женщина продолжала:
– Ах, Костя! Я Вера Петровна. Птицына. Помнишь меня? Ну, конечно же, ты меня не помнишь. Мы с мужем как-то были проездом в Екатеринограде и гостили у вас. Как там твоя матушка? Вы теперь живёте в Покровске?
– Да, Вера Петровна, припоминаю, – оправляясь от первого шока, произнёс Ерохин, хотя на самом деле никакой Веры Петровны не помнил, хоть убей. – Матушка неплохо, правда, давно не виделись. А здесь я тоже проездом, как уже говорил, гощу у одного замечательного человека…
– Да-да, – рассеянно кивнула женщина и повернулась в сторону девушки. – А это моя дочь Светлана. Не злись на неё, что была несколько груба с тобой: наше семейство ныне переживает прескверные времена.
Светлана наклонила голову и чуть присела. В глаза Константину она больше не смотрела.
– Не иначе сам Господь послал тебя нам именно сейчас, – продолжала Вера Петровна. – До чего ты добрый молодой человек, если решился предложить свою помощь, свой кров совершенно посторонним людям.
Константин криво улыбнулся и снова чуть заметно поклонился.
– Теперь, я думаю, вы не станете упрямствовать и охотней примете мою помощь?
– Да, – кивнула женщина и засуетилась. – Но как же это всё, – она развела руками, указывая на стоявшее на мостовой добро, – дотащить до какого-нибудь ресторана?
– А зачем нам ресторан? – не понял Ерохин. – Вы голодны? Если так, то прошу меня извинить… В данную минуту я нахожусь в несколько стеснённом положении, ибо успел уже просадить всё, что было при мне… Но уверяю вас, у графа отличные повара…
– Ах, оставь! – Вера Петровна с грустной улыбкой махнула на молодого человека и снова пробежала платочком по раскрасневшимся щекам. – Вовсе мы не голодны, и не стоит по этому поводу волновать графа. Если он нас, конечно, примет.
– Ни на минуту в этом не сомневаюсь, – выпалил Ерохин.
– Но разве ты, Костя, не знал, что теперь