Лантерн. Наследники. Татьяна Нефедова
дома подходили к плите. Моя бывшая жена тоже готовила, а я занимался бизнесом, очень много работал. Моя жена захотела большой дом, хотя в тот момент он был мне еще не по карману. Я купил запущенную фермерскую усадьбу, отремонтировал ее и завел домашних животных. Дочки росли на природе, жена была довольна, но мне это прибавляло хлопот. Приходилось очень далеко ездить в офис каждый день туда и обратно. Кроме того, хозяйством надо было управлять. Будь добр, принеси еще вина, Алекс.
Отработанным движением Эдвард откупорил бутылку и тут же наполнил бокалы, небрежно отодвинув декантер на свободную половину стола.
– Чи-из! – Старик наклонил голову в сторону Шарлотты и сделал пару хороших глотков. – Отличное вино! О чем я говорил? Ах да, ростбиф! Я научился готовить, когда оказался во Франции. У меня появилось свободное время, рестораны осточертели – достаточный стимул для экспериментов на кухне! Когда ко мне приезжали старшие дочери, я старался приготовить для них что-нибудь вкусное, все время пробовал новые рецепты. Потом дочери перестали меня навещать, но у меня появились друзья. Их было не слишком много, но тем выше я ценил отношения с каждым из них. Мне нравилось приглашать гостей на обед и вкусно угощать. И моей девушке тоже очень нравилось, как я готовил.
Старик опрокинул еще полбокала вина и победоносно оглядел притихшую аудиторию.
– Вы думаете, что у такого старика, как я, не может быть девушки? Молодежь! Во-первых, должен признаться, что в то время мне было на несколько лет меньше, чем теперь, а во-вторых, я и сейчас не такой уж старый. Я остался совсем один тогда, знаете ли. Жена меня предала, старшие дочери тоже, а любовь своей жизни я потерял по своей вине.
С глубоким вздохом Эдвард покачал головой, подлил еще и сделал новый глоток.
– Больше десяти лет я своими руками ремонтировал этот дом. Сам спроектировал коммуникации – я ведь отличный инженер, если хотите знать! Мне хотелось сделать интерьер французским, подходящим для средневекового дома, поэтому я просиживал целые дни в местной библиотеке.
Старик загрустил.
– Временами одиночество становилось невыносимым. Тяжелее всего было на Рождество, когда все нормальные семьи собираются вместе. Я старался позвать к себе в гости какого-нибудь одинокого бедолагу, но это не всегда получалось. Тогда мне приходилось самому класть подарки в рождественский чулок, а потом одному коротать вечер перед камином.
Шарлотта и Алекс озадаченно переглядывались через стол над пустыми тарелками. Эдвард шмыгнул носом и вдруг ворчливо спросил:
– Что вы сидите с такими скучными лицами?
– Мне очень интересно, Эдвард! – ответил Алекс. – Ты никогда раньше не рассказывал свою историю. А вот Шарлотта, боюсь, не все поняла. Я не успеваю переводить.
Старик вздохнул.
– Пожалуй, пора подавать мясо.
Сочный ростбиф удался на славу. Нарезая тонкие ломтики, Эдвард не скупился на похвалы.
– Великолепное мясо! Что скажешь, Алекс? Видишь, какого оно прекрасного цвета?